– А это кто? – прошептала она, не отрывая глаз от сцены.

– Титания.

– Титания? Та самая?

Тамани приобнял Лорел за талию, они тихо переговаривались, сдвинув головы, но девушка не замечала ничего, кроме представления.

– Нет, она играет Титанию.

– Ясно, – разочарованно протянула Лорел, слегка расстроенная, что ей не удастся увидеть легендарную фею.

Во время великолепного арабеска в исполнении солистки на сцену вышел фей (на сей раз без бороды). Коленопреклоненные танцовщики пали ниц.

– Это Оберон? – Лорел вспомнила о знаменитом короле фей, который, по легенде, считался мужем Титании.

– Схватываешь на лету.

Фей, исполняющий партию Оберона, начал свой танец, полный стремительных, резких, почти яростных, однако исполненных естественной грации движений. Вскоре Оберон и Титания стали танцевать дуэтом, и каждый словно старался превзойти партнера в мастерстве. В музыке нарастало крещендо, звуки становились все громче, и наконец под всплеск духовых инструментов Титания упала навзничь. Затем она поднялась и, взмахнув рукой, покинула сцену в сопровождении части танцовщиков. За ними следом воинственно прошествовали слуги Оберона.

– Почему они злятся на нее?

– У нас не очень‑то любят Титанию, – пояснил Тамани. – Осенняя фея да к тому же из Неблагого Двора, которая стала королевой потому, что на тот момент не было ни одной Зимней. Вскоре родился Оберон. Он стал королем в двадцать лет – практически ребенком. Впрочем, по мнению многих, он пришел к власти слишком поздно: во время правления Титании случилась трагедия в Камелоте.

– Камелот уничтожили тролли?

– Да. В результате Оберон погиб, но его запомнили как величайшего правителя в истории Авалона. А винят в смерти Оберона Титанию.

– Какая несправедливость!

– Возможно.

Сцена снова на миг опустела, а потом на ней появились лесные декорации. Из‑за кулис выбежал Лотос, преследуемый Эрикой, которая пряталась за деревьями каждый раз, когда тот оборачивался. Вскоре появились еще двое: Лолий и хорошенькая фея.

– Я снова запуталась, – прошептала Лорел, наблюдая за тем, как Лолий отвергает льнущую к нему фею.

– Это Корилия. Она влюблена в Лолия. Но Лолий пытается догнать Эрику, которая, в свою очередь, хочет отговорить Лотоса от опасной поездки на остров Гесперид. А Корилия мечтает только о том, чтобы Лотос остался с ней.

Тем временем хорошенькая Корилия в отчаянии кинулась к Лолию, но он вновь оттолкнул ее. И тут что‑то словно щелкнуло в голове Лорел.

– Погоди‑ка… Это же «Сон в летнюю ночь»!

– Точнее, то, что в итоге стало «Сном в летнюю ночь». Как и большинство лучших творений Шекспира, оно основано на нашей легенде.

– Да ладно!

Тамани приложил палец к губам, призывая ее к тишине, – несколько сидящих рядом фей кидали на них недовольные взгляды.

– Честное слово, – прошептал он. – Неужели ты думаешь, что сюжет «Ромео и Джульетты» придумал Шекспир? Этой легенде тысяча лет, и героев зовут Рео и Жасмин. Впрочем, Шекспир сделал неплохой пересказ.

Лорел следила за головокружительной погоней четырех фей, разворачивающейся на сцене.

– Но откуда Шекспиру стали известны легенды, созданные феями? Ведь он был человеком… или нет?

– Человеком, – тихо рассмеялся Тамани. – В те времена правителей Авалона еще интересовал мир людей, они восторгались пьесами Шекспира о наших королях: о Лире и Ричарде, кажется. Сюжеты – скука смертная, но писал он гениально. В общем, наш король вызвал Шекспира в Авалон и подарил ему несколько свежих идей.