— Ты безумец! — воскликнула она и осторожно повернула голову так, чтобы при вспышке молнии посмотреть в глаза темно-гнедому кентавру, который полностью оставался в тени. — Приведи моего брата, Хаган. Что бы ни произошло между нами, ему вряд ли понравится, как вы обращаетесь с его сестрой. — Затем Бригид прищурилась и вложила в голос всю силу, остававшуюся в ее истощенном духе: — Даже если Брегон не пожелает этому воспрепятствовать, ему, как и мне, известно, что Эпона будет разгневана таким обхождением с ее верховной шаманкой!

Хаган вздрогнул и открыл было рот, чтобы заговорить, но Горман опередил его:

— Что же сделала эта драгоценная Эпона, когда твоя собственная мать пропорола себе живот и умерла в муках? — Лицо Гормана раскраснелось от страстных эмоций. — Ничего! Богиня позволила Майрерад страдать и умереть. Видишь, Эпоне все равно, что происходит с верховными шаманками кентавров.

Бригид медленно перевела взгляд на него и сказала:

— Ты поносишь Великую Богиню, отвернулся от нее. Клянусь, ты за это заплатишь.

Снова прогремел гром, вспыхнула извилистая молния, словно Эпона услышала клятву своей шаманки и согласилась с ней.

Беспечный Горман продолжал глумиться:

— Увидим, кто за что поплатится, Бригид. Ведь это ты помогла демонам вернуться в Партолону. Думаю, люди, к которым ты ушла из собственного табуна, не протянут тебе руку с таким энтузиазмом, когда поймут, что ты сделала.

— Новые фоморианцы не демоны, глупец! Они добрые существа, которые лелеют жизнь, а не смерть. Все в Партолоне знают именно это.

— По-моему, ты забыла про одну совершенно особенную фоморианку. — Последнее слово он выговорил особо тщательно и хитро взглянул на пленницу.

Бригид презрительно сузила глаза и заявила:

— Фаллон заключена в тюрьму замка Стражи. Когда у нее родится ребенок, ее казнят. Она заплатит за свое безумие, хотя то, что сделала эта крылатая женщина, было результатом глубочайшей любви к своему народу. Она исключение. Остальные новые фоморианцы не такие.

— Ты хочешь сказать, что они не помогут спасти ее, не присоединятся к ней, не станут наносить маленькие, но смертельные удары по Партолоне?

— Конечно нет.

— А если да? Вдруг крылатому существу, прибывшему с юго-запада — с того самого места, где находится замок Маккаллан, — удастся ворваться в крепость Стражи и освободить безумную фоморианку, оставляя за собой кровь и смерть? Как поступят тогда воины?

— Такое глупо даже предполагать. Этого не может произойти. Новые фоморианцы хотят лишь мирно жить в Партолоне. Они не пойдут на такой риск.

Хохот Гормана заполнил шатер, почти заглушая раздавшиеся раскаты грома. Боуин и Маннис улыбнулись. Их белоснежные зубы вспыхнули в ярком свете молнии.

— Она этого не умеет. Брегон так и сказал, — усмехнулся Маннис своим туманным словам.

Бригид смерила его взглядом и спросила:

— У тебя есть язык? Я думала, что ты и твой брат умеете только смотреть в рот Брегону. Даже если его нет, вы все вряд ли говорите то, что сами думаете. — Она обвела презрительным взглядом всех, включая Боуина.

— Ты всегда считала себя лучше нас, — злобно прошипел тот.

— Не лучше — человечнее, — парировала Бригид.

— Хочешь узнать, что означает «этого»? — вмешался Горман.

Пленница повернулась к нему:

— Мне не интересно все, что ты скажешь.

— Правда? А мне кажется, что интересно. «Это» означает изменение формы тела. Брегон сказал, что люди Партолоны знают об этом так же мало, как и его сестрица, новоиспеченная верховная шаманка. Мол, он использует их невежество к своей выгоде.

— Что ты?.. — Она содрогнулась от ужаса, когда поняла, о чем он говорит.

«Значит, тем фоморианцем, который поможет Фаллон бежать, будет Брегон».