— Ну, и не стоило об этом упоминать, — сказал Ленька. — Зачем картину портить, когда она такой гладкой получилась?

— Так что дальше-то было? — спросил Димка.

— Дальше, — стал рассказывать Юрка, — подъехали друзья полковника, стали держать в нашей квартире военный совет. Ну, как проучить этих мошенников так, чтобы они и Седого не вздумали трогать, и о своих безобразиях забыли, и чтобы при этом никого не подставить. Нам тоже разрешили на этом совете присутствовать, мы тихо в углу сидели, а Седой попозже присоединился, он пошел Таньку Боголепову домой проводить, потому что ей уже пора было, и, по-моему, она немного расстроилась, что, из-за всей этой истории, мало погуляла с Седым вдвоем… Кстати, не надо особо трепаться, что мы их вместе видели. То есть, слухи все равно пойдут, у нас народ глазастый, но чем меньше будет слухов, тем лучше, и главное, чтобы от нас ничего не текло…

— Понял, — кивнул Димка.

— Так вот, — рассказ продолжил Ленька, — друзья полковника подкатили один за другим, и первым этот Гена, который, как выяснилось, только недавно вернулся из ГДР, и он приволок три банки этих мандаринов, как было ему заказано, представляешь?..

— Класс!.. — восхитился Димка.

— А потом и другие, говорю, собрались. «Ну, — говорит полковник, почти все лучшие люди в сборе, как и в прежние времена, так что у нас на пути не стой!..» И, значит, обрисовал им ситуацию, как всех нас в это мошенничество втянули. А потом спрашивает у одного из своих друзей, которого звали Василием Владимировичем… ну, они все его просто Васькой называли. «Тебе, — говорит, — Васька, и карты в руки, потому что ты теперь не по нашему военному ведомству, а по другому, которое как раз такими делами занимается. Есть возможность укатать этих мерзавцев по закону?» «Ну, — говорит Василий Владимирович, немного подумав. — Сложно сказать. Ты ведь у нас тоже, если букве закона следовать, получаешься не очень чистым, соучастником незаконной валютной операции. То есть, на такие „валютные операции“ сквозь пальцы смотрят, понимают, что против течения жизни не попрешь, но, если кто засветится, могут и приложить, для острастки другим. Скажем, если бы ты мне на работу позвонил со своей проблемой — не исключено, что мне бы пришлось делу официальный ход давать, ведь у нас, сам понимаешь, строгости и степени секретности, все звонки фиксируются, и по поводу обращений, подобных твоему, надо бы начальству доклад представлять, чтобы потом не спросили, почему ты то-то и то-то утаил. Я бы, конечно, отмотал тебя, товарищ командир, но ты правильно сделал, что не засветил свои проблемы по телефону — ни меня не подставил, ни себя. А так, я вижу два способа их прищучить, чтобы они потом никогда не воняли. Первый — дать им напасть на этого пацана, на Седого, и замести их за покушение на убийство. Правда, тогда пацан свидетелем по делу получится, а зачем таскать хорошего парня по следователям, прокуратурам и судам, ещё затянут колесики… Можно их просто пугнуть угрозой возбуждения уголовного дела. Мою красную книжечку я им, конечно, покажу, и беседу проведу подходящую, хоть и будет это не совсем законно. Но, я так понимаю, жаловаться на незаконное запугивание со стороны работника органов они не побегут, поэтому можно рискнуть.