София подняла голову и посмотрела на Иисуса, а потом на новенькое распятие Христа. Ей казалось, что они смотрят на неё добрыми глазами. А потом ей едва ли не стало стыдно, потому что она знала, что ему уже известно, о чём она хочет попросить. Но Он словно хотел, чтобы она произнесла это вслух, чтобы не ошибиться. Так что София произнесла это в своём сердце очень громко, хотя и продолжала сидеть в тишине. «Я хочу быть счастливой». И вдруг она почувствовала, будто нарисованный Христос приблизился к ней, а другой Христос сошёл с распятия, и оба они бежали ей навстречу. Они стояли перед ней, чтобы услышать, чтобы лучше понять. Что значит эта просьба? «Я хочу быть счастливой»? Но что именно она хочет сказать? Они словно смотрели ей в глаза, проникали в её сердце, они были здесь, чтобы откопать, искать, найти истинный смысл этих слов. София опустила голову и тогда почувствовала себя грязной, как никогда. Она устыдилась того, о чём просила. Ей хотелось вымыть руки, хотела, чтобы Бог либо дал ей это счастье, либо просто убил. Да, потому что, если операция пройдёт неудачно, она станет свободной. Без нужды говорить что-то, давать объяснения, быть ответственной. Более того, ей не придётся выбирать.

Если Андреа умрёт, ей не придётся чувствовать вину за своё счастье.

Затем она представила себя перед судом, сидящей на скамье подсудимых. Судья призовёт всех к тишине. «Вы пришли к вердикту?»

«Да, Ваша Честь». У присяжного в руках приговор. Он несколько секунд просто смотрит, а затем читает: «Невинно виновна».

София вызвала лифт и вернулась в номер 539. Там она молча села на диван, закрыв руками лицо. Она слышала бег секундной стрелки больших часов, висящих над дверью. Каждый стук стрелки приближал её к концу.

Внизу, совсем внизу, в холоде операционного зала хирург и его помощники двигались вокруг стола. Это словно была партия настольной игры. Но проиграть здесь мог только один человек.

Прошло больше десяти часов. София сжимала в руке стакан. Она наливала себе попить, когда постучали в дверь. Девушка остановилась на полпути и поставила стакан на стол.

— Войдите...

 Ручка медленно повернулась, и на пороге возникла медсестра. Это была женщина, которую София раньше не видела. Она стояла неподвижно, словно не знала, что сказать, как найти подходящие слова. Тогда её опередил профессор.

— Всё прошло очень хорошо.

Через несколько часов Андреа привезли на кровати медбратья. Они поставили её на место и хорошо закрепили. Потом анестезиолог слегка побил его по щекам, чтобы убедиться, что он очнулся, и Андреа отреагировал.

Все тут же вышли из номера. София подошла к кровати. Андреа постепенно открыл глаза и увидел её. Под одеялом он потянулся рукой в её сторону. Он словно искал её, словно хотел услышать, что всё это наяву. Тогда София взяла его за руку и сжала. Андреа закрыл глаза, улыбнулся, уже успокоившись, и в тот момент Софии захотелось умереть оттого, что она осмелилась требовать чего-то у судьбы.

Вилла Ферри Мариани.

Только тишина и эхо пустых комнат. Большая гостиная с камином посередине. Лестница, ведущая в комнаты.

Танкреди внизу. Он словно наяву слышит радостный шум вечеринок, стук тарелок, плеск вина, шампанского, хруст сладостей. Важные события: восемнадцатилетие его брата Джанфилиппо, Клаудине, его собственное. Эхо воспоминаний о счастливой семье.

— Идёмте открывать подарки, уже почти полночь...

Годы, когда они вместе встречали Рождество.

— Давайте красить яйца.