*   *   *

   В отделе Уборочных и Приборочных машин был большой день. Сегодня заканчивался открытый

конкурс на лучший проект автомата для выявления и сбора потерянных пуговиц.

   Из десяти представленных вариантов в финал прошли два проекта: «Триумф» — ведущего

конструктора Мышкина, и «Победа» — конструктора 1-й категории Пышкина.

   Оба автора заметно волновались.

   Два листа чертежей с общими видами автоматов в половину натуральной величины были вплотную

придвинуты к иконоскопу Большого Анализатора.

   — Ну, что? — спросил сдавленным голосом Мышкин.

   — Готов! — Пышкин махнул рукой, и в напряженной тишине начальник отдела подчеркнуто

небрежным движением нажал пусковую кнопку.

   Болельщики, затаив дыхание, пялили глаза на черную панель, украшенную разноцветными

лампочками.

   — Пятнадцать миллионов анализов в минуту, — с уважением сказал прыщавый юноша в очках.

   — Неужели так много? — задыхающимся шепотом спросила черноглазая девушка. — Как вы думаете,

какие шансы у «Триумфа»?

   — Шансы примерно равные, — пояснил юноша. — Оба проекта делались на машинах одинакового

класса. Так что выбор, в общем, ограничен канонизированной задачей Буридана.

   — Я думаю... — сказала девушка.

   Однако, что она думает, осталось неизвестным. Раздался резкий звонок и сгрудившаяся у

машины толпа взволнованно загудела.

   В руках начальника отдела была бумажная лента.

   — Результаты анализа, — начал он, явно играя на нетерпении присутствующих, —

свидетельствуют в пользу проекта, представленного под девизом... — Небольшая пауза. —

...»Победа» с преимуществом. — Многозначительная пауза. — ...в одну стомиллионную процента.

   — Дельта плешь, — сказал юноша в очках.

   — Таким образом,— продолжал начальник, — учитывая, что точность анализа соизмерима с

результатом, выбор наилучшего варианта в канонической форме невозможен. Проекты возвращаются

авторам для доработки.

   — Подумать только, что делается! — вздохнула черноглазая девушка.

*   *   *

   — Послушай, Юра! — Голос Мышкина звучал вкрадчиво и нежно. — Так у нас с тобой ни черта не

получится. Ну, хорошо, эти восемь подонков отпали потому, что работали на устаревших машинах.

Но ведь твоя «Тьмутаракань» того же класса, что я моя «Малаховка». Тридцать две конфигурации в

калейдоскопе, три тысячи конструктивных вариантов в час, запоминающее устройство на криогенных

элементах.

   — Что же ты предлагаешь? — настороженно спросил Пышкин.

   — Нужно загрубить одну из машин. Понимаешь, случайные ошибки дают возможность...

   — Отличная мысль! — перебил Мышкин. — Загрубляйся.

   — Почему же я?

   — А что же, по-твоему?

   — Ну, хотя бы ты.

   — А почему я?

   — Не понимаю, Что ты заладил «почему» да «почему»! — вспылил Мышкин. — Давай решим, кому

загрубляться, при помощи анализатора.

   — Невозможно, — грустно ответил Пышкин. — Опять попадем в граничные условия задачи

Буридана.