|
-- И Коннолли туда же. Почему он меня предал? Ведь я доверял ему. Почему меня все предают? Коннолли был моим другом. -- Поставьте себя на его место, ваше величество. Выдающемуся военачальнику ничего не оставалось делать. Он мог, разумеется, победить Сеида и получить от вашего величества награду, но ведь мог и потерпеть поражение. Если же он переходит на сторону Сеида, то награду он тоже получает, зато поражение ему не грозит. Что же, по-вашему, должен был выбрать выдающийся полководец, европейски образованный человек? -- Все против меня. Никому нельзя доверять. Все -- предатели. -- Все, кроме меня, ваше величество. -- Тебе я тоже не доверяю. Тебе -- особенно. -- И совершенно напрасно, ваше величество. Мне вы должны верить, неужели непонятно? Если вы не поверите мне, то останетесь в одиночестве. В полном одиночестве. -- Я и так одинок. У меня никого нет. -- Если вас окружают одни предатели, то доверьтесь предателю. Доверьтесь мне. Вы должны мне довериться. Послушайте. Еще не все потеряно. О лодке теперь знаю только я один. Армянин Юкумян мертв. Вы меня поняли, ваше величество? Если вы отдадите часовым приказ пропустить меня, я пойду туда, где спрятана лодка, и через час приплыву на ней прямо к форту. А когда охрана сменится, вы спуститесь ко мне. Понимаете? Это единственная возможность спастись. Доверьтесь мне, ваше величество. Иначе вы окажетесь в полном-одиночестве. Император встал: -- Не знаю, могу ли я тебе верить. По-моему, верных людей вообще не осталось. Я всеми брошен. Но тебя я отпускаю. Живи. Всех же все равно не перевешаешь. Ступай с миром. -- Как будет угодно вашему величеству. Сет открыл дверь -- и опять, как всегда, в темноте прошмыгнул осведомитель. -- Майор! -- Ваше величество. -- Я отпускаю Али. Он может покинуть форт. -- Казнь отменяется? -- Али может покинуть форт. -- Слушаюсь, ваше величество. -- Майор Джоав отдал честь. -- Ваше величество правильно делает, что верит мне, -- вполголоса добавил он, когда фигура Али растворилась во мраке коридора. -- Я никому не верю... Я одинок. Император остался один. Издали с гор до него доносился едва с слышный барабанный бой. Четверть третьего. Еще почти четыре часа темноты. И тут вдруг тишину разорвал пронзительный крик. Он шел откуда-то снизу, эхом разнесся по всему форту и смолк. Какой-то бессмысленный, ничего не выражающий крик. И опять тишина, ни шагов, ни голосов -- только далекий, глухой бой тамтамов в горах. |
