— Спасибо, ваше сообщение нам пригодится, — поблагодарил начальник первого отдела.

Так оперативная группа узнала о махинациях церкви святого Гильома с сахаром. Проверку этих материалов поручили детективу Хисагаки.

Конечно, Сайто был далек от мысли, что убийство стюардессы может иметь какое-либо отношение к стародавним сахарным спекуляциям, но для выяснения деятельности церкви святого Гильома стоило детально ознакомиться и с этим старым делом.

Вечером через два дня машина «Новостей» случайно проезжала мимо полицейского участка М. В машине были репортеры из отдела происшествий Само и Ямагути. Вдруг Сано толкнул под локоть товарища.

— Смотри, никак Хисагаки? Чего он здесь околачивается?

Ямагути оглянулся.

— Конечно, он. Наверно, только что побывал в управлении.

— Ведь он занимается китайскими консервированными грибами. Что ему тут надо? Может, стоит спросить?

— Не надо, — остановил коллегу Сано. — Здесь он ничего не скажет. Сейчас не будем его трогать. Я сегодня вечером попытаюсь попасть к нему домой.

5

После убийства прошел месяц. Все уже решили, что розыски убийцы зашли в тупик. Однако наиболее пронырливые репортеры продолжали неустанно следить за ходом дела — загадочная смерть стюардессы продолжала привлекать внимание общественности. И газетчики не теряли надежды: а вдруг запутанный клубок начнет разматываться?

Сано заявился в такакурское управление полиции к вечеру. Тут ему встретился коллега из отдела происшествий.

— Послушай, Сано, — зашептал он, — понимаешь, Фудзи ведет себя очень странно…

Фудзи — так репортеры называли между собой старшего сыщика Фудзисава. Они прекрасно знали: если хочешь что-либо узнать, надо следить именно за ним.

Совещания оперативной группы, как правило, происходили ежедневно в пять часов, когда все сыщики отчитывались о проделанной за день работе. Однако для Фудзисава делалось исключение. Он редко являлся к этому времени.

— Так что же Фудзи опять выкинул? — спросил Сано.

— Он что-то затевает. В последнее время ни разу не пришел к пяти часам.

— А что он может затевать?

— В том-то и дело, что никто ничего не знает. Вчера репортеры из «Нового слова» устроили за ним слежку. Фудзи был на «джипе», заметил, что за ним следят, и вмиг скрылся. А у тех была большая машина, и, пока они развернулись, его и след простыл. Но ясно одно: если Фудзи убегает, значит дело нечисто.

— Ну, знаешь, он за нос водить умеет, — сказал Сано. — Может быть, ничем особенным и не был занят, а взял да и подшутил над нашим братом. И вообще, если даже он и убежал, это еще ничего не значит… Хотя эта старая лиса, может, что-нибудь и знает…

— Что будем делать?

— Ты-то можешь ничего не делать. Я все равно сегодня вечером собирался нагрянуть к нему домой. Правда, я на это свидание особенных надежд не возлагаю.

Когда Сано подкатил к дому Фудзисава, в переулке уже стояли две машины из других газет. Сано даже не остановился — там, где уже есть двое, третьему делать нечего.

— Теперь куда? — спросил шофер.

— Пожалуй, на Дзосикая.

На Фудзи он, честно говоря, и не надеялся. Ему казалось, что у Хисагаки ему повезет больше. Днем Сано видел, как этот Хисагаки вертелся возле полицейского участка в М.

Дом Хисагаки находился в лабиринте улочек района Дзосикая. Где-то тут должен был находиться храм богини Кисибодзин, покровительницы детей.