-  Алексей Григорьевич, вы обещали поехать со мной к больным, - в третий раз повторил Неверов, корда до меня дошел, наконец, смысл его слов.

    -  Да, да, конечно, поехали, - заторопился я, выбираясь из постели.

    Отъезд из дома отсрочивал объяснение с хозяйкой. Похмелье после вчерашнего перебора было нетяжелым, сказывалось высокое качество выпитых вин, Я быстро оделся и заявил, что готов. Мы вышли из дома, и я полной грудью вдохнул сырой осенний воздух. За ночь небо покрылось пеленой низких облаков, и, того и гляди, мог начаться дождь.

    У Неверова была легкая одноколка, запряженная гнедой кобылой.

    -  Как Екатерина Дмитриевна? - спросил доктор как бы между прочим. - Что ее мигрень?

    -  Откуда мне знать. Мне бы сейчас со своей головой разобраться, - хмуро ответил я. - Что у вас за больные?

    -  Молодой человек со скоротечной чахоткой и женщина с опухолью.

    Как оказалось, Неверов меня приловил. Он повез меня к совершенно безнадежным больным, чтобы не дать возможности сделать себе рекламу. Видеть умирающих людей было тягостно, особенно юношу, почти мальчика, съедаемого туберкулезом легких в открытой форме. Я попытался «дать ему установку на выздоровление», однако, запущенность болезни и состояние, были, как говорится, «несовместимы с жизнью».

    -  А вот городские старожилы вспоминают, - с легкой насмешкой подытожил мои тщетные попытки помочь больным Неверов, - что раньше вы подымали лежащих во гробе.

    Такая многолетняя слава мне польстила, но настроение не улучшила. Я пожал плечами и промолчал.

    -  Я нынче собираюсь делать операцию, не хотите ли соприсутствовать? - предложил мне ревнивый эскулап.

    -  Извольте, «поприсутствую», - безвольно согласился я, только чтобы не возвращаться домой. По пути к больному, Неверов принялся хвастаться, какой он отменный хирург и каких похвал удостаивался от профессуры обоих университетов, в которых обучался и проходил практику. Мне это было совершенно неинтересно, но я из вежливости делал вид, что заинтересованно слушаю, и сочувственно кивал головой. Больным оказался мужчина средних лет. Вырезать ему нужно было жировик на спине, выросший в размер куриного яйца. Операция проводилась прямо в комнате, на обеденном столе. Больной, кряхтя, на него взгромоздился и, сцепив руки, приготовился терпеть боль. Неверов, как бы раскланявшись с подразумевающейся публикой, артистическим движением вытащил из нагрудного кармана сюртука скальпель, отер его носовым платком и решительно подступился к больному. Такая простота меня поразила настолько, что я еле успел перехватить его врачующую руку.

    -  Вы что это делаете?! - с ужасом спросил я.

    Неверов, снисходительно посмотрел на меня и, освободившись, успокоил:

    -  Зря вы беспокоитесь, операция пустячная, я ее выполню за пятнадцать минут! Если вы интересуетесь настоящей университетской медициной, то вам бы не грех немного подучиться!

    Разговаривать с доктором при больном было бестактно, да и не было его большой вины в некотором отставании от передовой медицинской мысли.

    -  Придется перенести операцию на другое время, - решительно заявил я недоумевающему пациенту. - Нам с доктором нужно переговорить по медицинским вопросам.

    Неверов, ничего не понимая, смотрел на меня круглыми глазами.

    -  Пойдемте, доктор, нам пора, - сказал я и, пользуясь превосходством в физической подготовке, силком вытащил его из «операционной».