-  В огороде бузина, а в Киеве дядька, - не очень вежливо прокомментировал я его вопрос. Потом сказал серьезно:

    -  Истинная правда, Александр Егорович.

    -  И не боязно?

    -  Волков бояться - в лес не ходить. Он со своими людьми наших женщин увез.

    -  Да, есть за ними такой грех, не вы первые, - поскучнев лицом, сказал хозяин. - Люты они до баб!

    -  Не до баб они люты, а до денег! Вы не знаете человека, которого зовут магистром?

    -  Магистром? - переспросил хуторянин. - Не слыхал о таком. У нас здесь немцев мало, все наперечет, про такого не слыхал.

    -  Он не обязательно немец.

    Я начал вспоминать подслушанный у моста разговор. Он прояснил многие неясности. Получалось, что за Екатериной Дмитриевной слежка и настоящая охота велись от самого Троицка. «Гайдуки» поминали и про «глаз», который приглядывал за ней, и про «нарочного», сообщившего о ее приезде. Если они говорили то, что было на самом деле, а в этом можно было не сомневаться, то становилось понятно происхождение несметных богатств дикого помещика.

    Я уже сталкивался в восемнадцатом веке с доморощенными разбойниками, заманивавшими проезжих в ловушку, а потом их грабившими и убивавшими.

    Но то, что организовали Моргун с неизвестным мне магистром, было предприятием совсем иного уровня. Несложно было разобраться в схеме таких заработков «Агенты» наводили их на богатых людей, не имеющих надежной защиты, тех элементарным образом захватывали и заставляли отдавать деньги. О судьбе ограбленных можно было только догадываться.

    Это было сложнее и изощреннее, чем простой грабеж на большой дороге. Для того, чтобы проворачивать такие дела, нужна была большая, разветвленная организация с надежной «крышей» на самом верху. Понятно, что все местные представители власти были или запуганы, или состояли в доле.

    Как можно было отобрать состояние у той же Кудряшовой? Деньги у нас с собой кое-какие были, но не столько, чтобы идти на такую сложную авантюру. Капитал ее, сколько я знал, был помещен в государственные ценные бумаги и несколько доходных предприятий. Каким образом они собирались ее ограбить, я пока не понимал.

    -  Вы, Александр Егорович, один живете? - спросил я хуторянина, с мрачным видом сидевшего на лавке под образами.

    -  Один, - сухо ответил он.

    Мне было интересно узнать, как он один справляется с довольно большим подворьем, и почему у него нет ни жены, ни помощников, но лезть в чужую душу не стал.

    -  Я сейчас видел около хутора двух соглядатаев, - неожиданно сказал он. - Думаю, что они по ваши души.

    -  Кто такие? Прочему вы решили, что соглядатаи?

    -  В лица узнал, они из имения Моргуна. А коли не вас выглядывают, то кого? Не меня же. У меня с ними вопрос давно решен.

    -  У вас, что тоже счеты к Моргуну?

    -  Счеты? - насмешливым голосом воскликнул мужик. - Разве вам Семен Михайлович ничего не рассказал?

    -  Нет.

    -  Если хотите, могу рассказать.

    Честно говоря, я находился в таком состоянии, что слушать чужие исповеди у меня не было никакого желания. Единственное, о чем мечтал, упасть и уснуть. Однако, не решился обидеть хуторянина и состроил заинтересованную мину:

    -  Конечно, хочу…

    -  Я, сударь, - начал неторопливо рассказывать Александр Егорович, - принадлежу к сословию казенных крестьян, и мы никогда не были крепостными Мои дед и отец занимались, кроме хлебопашества, ремеслом, и наша семья ни в чем не нуждалась.