|
-- Это мой тюльпан! -- закричала Роза. -- Это он, я его узнаю! О, мой бедный Корнелиус! И она залилась слезами. Принц поднялся, подошел к двери и стоял там некоторое время так, что свет падал прямо на него. Роза остановила на нем свой взгляд. Теперь она была совершенно уверена, что видит этого незнакомца не в первый раз. -- Господин Бокстель, -- сказал принц, -- войдите-ка сюда. Бокстель стремительно вбежал и очутился лицом к лицу с Вильгельмом Оранским. -- Ваше высочество! -- воскликнул он, отступая. -- "Ваше высочество"! -- повторила ошеломленная Роза. При этом восклицании, которое раздалось слева от него, Бокстель повернулся и заметил Розу. Увидев ее, завистник вздрогнул всем телом, как от прикосновения к Вольтову столбу. -- А, -- пробормотал про себя принц, -- он смущен. Но Бокстель сделал колоссальное усилие и овладел собой. -- Господин Бокстель, -- обратился к нему Вильгельм, -- вы, кажется, открыли тайну выращивания черного тюльпана? -- Да, монсеньер, -- ответил несколько смущенным голосом Бокстель. Правда, эту тревогу могло вызвать волнение, которое почувствовал садовод при неожиданной встрече с Вильгельмом. -- Но вот, -- продолжал принц, -- молодая девушка, которая также утверждает, что она открыла эту тайну. Бокстель презрительно улыбнулся и пожал плечами. Вильгельм следил за всеми его движениями с видимым любопытством. -- Итак, вы не знаете эту молодую девушку? -- спросил принц. -- Нет, монсеньер. -- А вы, молодая девушка, знаете господина Бокстеля? -- Нет, я не знаю господина Бокстеля, но я знаю господина Якоба. -- Что вы хотите этим сказать? -- Я хочу сказать, что тот, кто называет себя Исааком Бокстелем, в Левештейне именовал себя Якобом. -- Что вы скажете на это, господин Бокстель? -- Я говорю, монсеньер, что эта девушка лжет. -- Вы отрицаете, что были когда-нибудь в Левештейне? Бокстель колебался: принц своим пристальным, повелительно-испытующим взглядом мешал ему лгать. -- Я не могу отрицать того, что я был в Левештейне, монсеньер, но я отрицаю, что я украл тюльпан. -- Вы украли его у меня, украли из моей комнаты! -- воскликнула возмущенная Роза. -- Я это отрицаю. -- Послушайте, отрицаете ли вы, что выслеживали меня в саду в тот день, когда я обрабатывала грядку, в которую я должна была посадить тюльпан? Отрицаете ли вы, что выслеживали меня в саду в тот день, когда я притворилась, что сажаю его? Не бросились ли вы тогда к тому месту, где надеялись найти луковичку? Не рылись ли вы руками в земле, но, слава богу, напрасно, ибо это была только моя уловка, чтобы узнать ваши намерения? Скажите, вы отрицаете все это? Бокстель не счел нужным отвечать на эти многочисленные вопросы. |
