|
-- Ах, вот вы какие, -- сказала она, -- вы -- тираны. У вас есть обожаемая красавица, вы думаете, вы мечтаете только о ней; вы приговорены к смерти, и, идя на эшафот, вы ей посвящаете свой последний вздох, и в то же время вы требуете от меня, бедной девушки, чтобы я вам пожертвовала своими мечтами, своими надеждами. -- Но о какой красавице, Роза, вы говорите? -- сказал Корнелиус, пытаясь, но безуспешно, найти в своей памяти женщину, на которую Роза могла намекать. -- О прекрасной брюнетке, сударь, о прекрасной брюнетке, с гибким станом и стройными ногами, с горделивой головкой. Я говорю о вашем черном тюльпане. Корнелиус улыбнулся. -- Прелестная фантазерка, моя милая Роза, не вы ли, не считая вашего влюбленного или моего влюбленного Якоба, не вы ли окружены поклонниками, которые ухаживают за вами? Вы помните, Роза, что вы мне рассказывали о студентах, офицерах и торговцах Гааги? А разве в Левештейне нет ни студентов, ни офицеров, ни торговцев? -- О, конечно, есть, даже много, -- ответила Роза. -- И они вам пишут? -- Пишут. -- И теперь, раз вы умеете читать... И Корнелиус вздохнул, подумав, что это ему, несчастному заключенному, Роза обязана тем, что может прочитывать теперь любовные записки, которые получает. -- Ну, так что же, -- сказала Роза, -- мне кажется, господин Корнелиус, что, изучая своих поклонников по их запискам, я только следую вашим же наставлениям. -- Как моим наставлениям? -- Да, вашим наставлениям. Вы забыли, -- сказала Роза, вздыхая в свою очередь, -- вы забыли завещание, написанное вами в библии Корнеля де Витта. Я его не забыла, так как теперь, когда я научилась читать, я перечитываю его ежедневно, даже два раз в день. Ну, так вот, в нем вы и завещаете мне полюбить и выйти замуж за молодого человека, двадцати шести -- двадцати восьми лет. Я ищу этого молодого человека и, так как весь день мне приходится тратить на уход за вашим тюльпаном, то должны же вы предоставить мне для поисков вечер. -- О, Роза, завещание было написано в ожидании смерти, но, милостью судьбы, я остался жив. -- Ну, хорошо, тогда я перестану искать этого прекрасного молодого человека, двадцати шести -- двадцати восьми лет, и буду приходить к вам. -- Приходите, приходите. Роза. -- Да, но при одном условии. -- Оно принимается заранее. -- Если в продолжение первых трех дней не будет разговоров о черном тюльпане. -- Мы о нем больше никогда не будем говорить, Роза, если вы этого потребуете. -- О, нет, -- сказала молодая девушка, -- не нужно требовать невозможного. |
