Костя протянул руку к окну, но так и не открыл.

    - Толку-то, - остановил его Евстигнеев, - открывай, не открывай, все равно будет душно. Ветра-то нет.

    - Штиль, - кивнул Полумраков, доставая платок и утирая лицо. - Интересно, долго он еще проспит? - Савелий имел в виду директора и его привычку предаваться послеобеденному сну.

    - Он не спит, а медитирует! - поправил его Евстигнеев. - Разницу чувствуешь?

    - Какая разница, кто смешит, кто дразнится, - проворчал Полумраков, и, словно в ответ на это, директор оглушительно рявкнул, и хрустальные подвески на люстре жалобно зазвенели.

    - Небось, Лисипицин приснился, - пробормотал Евстигнеев.

    - Не дай бог! - испугался Полумраков. - Мне тут вчера…

    Договорить он не успел. За дверью надсадно скрипнула скамья, послышался сладкий, с волчьим прискуливанием, зевок, и в дверь просунулось помятое лицо Захара Игнатьевича.

    - А, это вы, - буркнул он несколько разочарованно. - Ну заходите, заходите, только ничего не просите. - Последние слова директор произнес, изображая тихую зубную боль.

    Захар Игнатьевич уселся в кресло и положил на стол красные пудовые кулаки. Одним кулаком он придавил папку с делами, и Косте на мгновение показалось, что папка жалобно пискнула.

    Евстигнеев с Полумраковым переглянулись. Они тоже услышали писк. Захар Игнатьевич озадаченно посмотрел на кулак, потом на папку, приподнял ее и стряхнул на пол расплющенную мышь.

    - Слушаю, - смущенно сказал он, убирая папку в стол.

    - Мы к вам по поводу пришельца, - начал Евстигнеев. - Вы его знаете.

    - Тот, бомжеватый, который у Шлоссера?

    - Нет-нет, - Евстигнеев отрицательно покачал головой, - вы же помните, у нас в гостях был.

    - А, это тот, костистый… - Захар Игнатьевич кивнул головой.

    - Крян, - напомнил Полумраков, которому надоело находиться в роли статиста.

    - Армянин? - Захар Игнатьевич поднял кустистые брови. - Вы же говорили - пришелец!

    - Совершенно верно, - подтвердил Костя, - просто у него имя такое. По звучанию совпадает с армянским.

    - А может, они того? - насторожился директор. - Может, кавказцы уже космос захватили и оттуда теперь до нас добираются?

    - Ну что вы! - широко улыбнулся Евстигнеев. - Как можно?

    - Очень даже можно! - возразил Захар Игнатьевич. - Кавказцы - они такие. Давеча тоже вот приезжал один. У населения огурцы скупать. И ведь скупил по дешевке, а вы говорите - космос!

    - Ну наш-то натуральный пришелец, - спокойно оказал Евстигнеев. - У него даже документы есть. Удостоверение космической личности.

    При слове «документы» Захар Игнатьевич облегченно вздохнул и расслабился. Документы он любил и верил им безгранично. Благодаря этой любви он ни разу за все время своей работы не вошел в конфликт с вышестоящим начальством. Такое законопослушное поведение сначала всех удивляло, а потом Захар Игнатьевич получил кличку - «директор в законе». Об этой кличке он знал, и она ему нравилась.

    - Ну так что ваш пришелец, - осведомился он, - небось запчасти просит? Так у меня вон два комбайна стоят, комплектующих нет.

    - Что вы, что вы! - замахал руками Евстигнеев. - У него другое. Ему тут невесту нашли. Жениться хочет. Чтобы все по закону!

    У представительного Полумракова глаза на мгновение вспыхнули каким-то рыжим разбойничьим блеском и тут же погасли.

    - Это способствует сближению цивилизаций, - многозначительно добавил он.