— Большое спасибо за затянувшийся обед, — собираюсь достать свою метлу и горшок с деревом из машины.

— Стоп. Ты же не собираешься лететь в такую темень на метле на свое кладбище? Да еще и с горшком?

— А почему нет? Я, дорогой Арон, по ночам много чем и похуже занимаюсь.

— Нет, я тебя отвезу. И это не обсуждается.

— Ух, какой бескомпромиссный ректор.

— Перестань называть меня ректором, — засовывает обратно метлу, — сразу чувствую себя каким-то старым извращенцем.

— А ты молодой и совсем не извращенец. Какое разочарование.

Вдруг он подходит ко мне совсем близко, нависает так соблазнительно:

— Поехали ко мне?

— Думала, уже не предложишь, — и касаюсь пальцами его мягких губ, хочу снова ощутить их, хочу ощущать их всю ночь.

— Боялся, что откажешь, — прикрывает глаза.

— Сегодня я тебе не откажу, — тянусь к нему, но не за поцелуем, нет, за запахом. За этой горчинкой, от которой кружится голова.

Доехали мы до дома Генделя за каких-то полтора часа. Живет он, как и Адам, за городом, и особняк некроманта очень похож на своего хозяина — большой, помпезный и белый. Ну как есть дворец. По правде говоря, от такой роскоши в глазах рябит. Кстати, не будь Адам жутким поросенком, его пенаты выглядели бы не хуже, но комиссар неряха.

Однако рассмотреть красоты мне не дают. Арон чуть ли не силой вытягивает меня из машины, подхватывает на руки и как добычу тащит в свою шикарную пещеру, где намеревается если не съесть, то всяко разно надругаться. Ох, и сладко-кошмарная ночь предстоит, я надеюсь.

Спустя минут пять мы уже в спальне, а возбужденный до предела Гедель срывает с меня одежду, я же не отстаю. И когда на этом высоком статном некроманте остаются одни лишь трусы, толкаю его на кровать. Причем толкаю так, чтобы он упал, для чего приходится прибегнуть к магии.

— Риша, — растерянно улыбается, оказавшись поверх покрывала.

— Молчи, мой вкусный ректор, — забираюсь на него, — сегодня мы продолжим занятие, — стягиваю с Арона последнюю преграду и накрываю ладонью то, что давно напрашивается на подвиги. Какой, однако, габаритный! И наконец-то сжимаю, ощущаю всю твердость духа некроманта.

— Дьявол, — откидывается на подушку, а меня тянет следом. — Ты даже не представляешь, как я хочу тебя.

— Очень даже представляю, — начинаю скользить по нему, ощущая это волшебное напряжение, эту влажную шелковистую кожу.

И тут у меня вероломно перехватывают инициативу. Арон резко переворачивается, теперь он сверху, а руки мои сжимает над головой. Да уж, сила в некроманте приличная.

— После вчерашнего я всю ночь не спал, — шепчет на ухо, отчего внутри все сжимается, — что ты со мной сделала? Ведь что-то ты сделала, — покрывает поцелуями шею, лицо, доходит до губ, но останавливается.

— Да, сделала. Я совершила серьезную ошибку.

— Какую? — едва касается губ.

— Использовала не только твои инстинкты, но и свои. И если ты сейчас же меня не поцелуешь, я тебя укушу, — смотрю в его синие глаза, низом живота чувствую его желание.

В этот момент случается заветный поцелуй, а следом Арон наполняет меня собой. Как же это восхитительно, как же умопомрачительно и как же долго я была без этого.

— Ты невероятная, — прижимается губами к моей шее, притом двигается быстро и резко.