|
- Вай-уляй! Помогите! - закричала Гюль-Джамал и приподняла ковер. Сильный прыжок зверя опрокинул ее. Она сжалась, прячась под ковром. Барс, ударяя лапами, старался разодрать толстую ткань. - Помощи! Последний мой день пришел! - кричала Гюль-Джамал. Она слышала сильный стук в дверь и спорившие голоса. Крики людей и рычанье зверя усилились... Потом шум затих... Кто-то откинул ковер... Длинный худой джигит в черной бараньей шапке, с разодранной от виска до подбородка щекой, стоял около девушки, вытирая о край ковра меч- кончар. Старый евнух, вцепившись в рукав джигита, старался оттащить его. - Как ты смел войти сюда, в запретные покои? Что ты наделал, несчастный? Как ты смел зарубить любимого барса падишаха? Повелитель посадит тебя на кол! - Отстань, безбородый! Или я тебе тоже отсеку голову. Гюль-Джамал приподнялась, но снова бессильно упала на подушки. Барс лежал посреди комнаты и как будто держал лапами свою отрубленную голову. Тело его еще вздрагивало. - Ты жива, хатун? - А ты сильно ранен, смелый джигит? Кровь течет по твоему лицу. - Э, пустое! Шрам поперек лица - украшение воина. В комнату вбежал начальник охраны Тимур-Мелик. В дверях толпились несколько воинов. - Кто ты? Как ты попал во дворец? Как ты смел побить часовых? Отдай оружие! Джигит не торопясь вложил меч в ножны и спокойно ответил: - А кто ты? Не начальник ли стражи Тимур-Мелик? Салям тебе! Мне нужно видеть хорезм-шаха по крайне важному для него делу. Плохие вести из Самарканда. - Кто этот дерзкий человек? - прогремел властный голос. В ковровую комнату вступил широкими шагами Хорезм-шах, положив ладонь на рукоять кинжала. - Салям тебе, великий шах! - сказал джигит, сложив руки на груди и слегка склоняясь. Затем он резко выпрямился. - Ты здесь занят шутками и пугаешь степными кошками слабых женщин, а во вселенной происходят важные дела. На караванном пути я встретил гонца из Самарканда. Он загнал коня и бежал дальше пеший, пока не свалился. Он, как безумный, твердил: "В Самарканде восстание. Всех кипчаков убивают и развешивают по деревьям, как бараньи туши в мясных лавках". Во главе восставших твой зять, султан Осман, правитель Самарканда. Он хотел зарезать и твою дочь, но она с сотней отчаянных джигитов заперлась в крепости и отбивается день и ночь. Вот письмо от твоей дочери... Хорезм-шах вырвал из рук джигита красный пакет и вскрыл его концом кинжала. - Я им покажу восстание! - бормотал он, стараясь в тусклом свете прочесть письмо. - Самарканд всегда был гнездом бунтовщиков. Слушай, Тимур-Мелик! Немедленно созвать кипчакские отряды! Я выступаю в Самарканд. Там не хватит тополей и веревок, чтобы перевешать всех, кто осмелился поднять руку на тень аллаха на земле... Эту женщину отнести в ее белую юрту и позвать к ней лекаря... Джигит, как звать тебя? - Э, что спрашивать! Так, один маленький джигит в великой пустыне! - Ты мне принес "черную весть", а по древнему обычаю я должен "гонца скорби" предать смерти. Но помимо этого ты зарубил моего любимого барса. Какую казнь тебе назначить - не знаю... - Я это знаю, государь! - воскликнул Тимур-Мелик. |
