– Ги‑и‑рраль! – окликнул его Дантос. – Нам – в поместье Иру!

Но лар продолжал опускаться, словно не услышав его приказа. Дантос растерялся – это был первый случай непослушания волшебного скакуна, – затем возмутился, но ничего не мог поделать. У нормальных лошадей были уздечки, их можно было привести в подчинение шпорами, но что делать с этой скотиной, если она отказывается повиноваться?

Он глянул вниз и увидел фигурку, размахивающую им руками. Это был не архонт, а человек – светловолосый парнишка в дешевых потрепанных штанах и заношенной рубахе неопределенно‑серого цвета. Ги‑и‑рраль опустился рядом с ним, и лорд Дантос соскочил на землю, чтобы узнать, зачем этот наглец подозвал лара и откуда он здесь взялся.

"Леди Аринтия в опасности!” – эти слова заставили его забыть и возмущение, и неудачу с преемником. Аринтия в опасности, за ней охотятся негодяи Халу! Дантос прекрасно знал, что они с ней сделают, если настигнут, – отношения между враждующими родами всегда были беспощадными.

Выспросив, где сейчас леди Аринтия, он вскочил на Ги‑и‑рраля и помчался ей на помощь. Лар полетел вдоль верхней кромки обрыва, высматривая архонтку, но Дантос заметил ее первым. Она скорчилась на узком выступе, прижавшись вплотную к каменной стене, и Великие Пески, в каком она была виде! Встрепанные темные волосы Аринтии, подвязанные обрывком тряпки, сбились на осунувшееся после бега лицо, из‑под оборванного по колено платья, о цвете которого можно было только догадываться, выглядывали исцарапанные ноги, на плечи была накинута мерзкая тряпка, отдаленно напоминавшая выброшенную на помойку куртку. Но таково, видимо, свойство любви, что даже в этом виде она показалась Дантосу самой прекрасной женщиной на свете.

– Ги‑и‑рраль, туда! – направил он лара к выступу.

Леди Аринтия тоже заметила их и вскочила на ноги.

– Дантос, Дантос! – закричала она, не помня себя от радости. – Дантос, ты вернулся, Дантос!

Лар завис в воздухе у отвесного каменного обрыва, и лорд Дантос соскочил к ней на выступ, Леди Аринтия протянула к нему руки, его глаза встретились с ее сияющими глазами – и вопрос, неотвязно терзавший Дантоса всю долгую дорогу до академии и обратно, сам собой навеки растаял в небытии.

***

Сверкающая мраморная ванна была наполнена горячей и душистой водой. Две служанки хлопотали вокруг леди Аринтии – мыли ей голову, разбирали спутанные волосы, натирали тело мягкими губками. Наконец она вылезла из ванны, отмытая и освеженная. Ее окатили чистой водой, вытерли пушистыми полотенцами и облачили в мягкий цветастый халат. Одна служанка занялась сушкой и укладкой ее волос, вторая стала подпиливать ее узкие, похожие на коготки ногти.

К вечеру леди Аринтия выглядела не хуже, чем до своего несчастного приключения. Одетая в синее шелковое платье, с безукоризненно уложенной прической, она вышла в большую гостиную, где ее уже дожидался лорд Дантос.

Он пошел ей навстречу и поднес к губам ее протянутые руки. Затем они, не разжимая рук, глянули друг на друга и тихонько поцеловались.

– Аринтия! – Дантос не сводил с нее восхищенного взгляда. – Как я счастлив снова видеть тебя!

– И я, мой Дантос, – счастливо улыбнулась она. – Ты ведь больше не расстанешься со мной, да?

– Как прикажешь, моя леди.

Они уселись на парчовый диван в глубине гостиной. Леди Аринтия облокотилась на вышитую подушку и повернулась к Дантосу.

– Эти Халу давно заслужили хорошую трепку, – сказала она. – Ты сделал все, о чем я тебя просила?

– Да, моя леди. Я послал гонцов к своей родне, а также к главе рода Обу. Мое войско готово выступить хоть завтра, но потребуется несколько дней, чтобы собрать остальных.