– Да, – голос звучал хрипло и недовольно.

– Чижик, – позвала я.

– Кто это? – помедлив, спросил он, вроде бы растерявшись

– Я, не узнал?

– Лийка… вот ведь… конечно… вернулась, значит? Когда приехала?

– Три часа назад.

– В гости или насовсем?

– Пока не знаю. Поговорить надо. Найдешь время?

– Само собой. Ты где?

– В дедовой квартире.

– Отлично. У меня тут дельце небольшое. Через час освобожусь, заскочу…

– Спасибо. Буду ждать. – Я повесила трубку, а Палыч позвал из своей комнаты.

– Виталька.

Я вошла, привалилась к стене и спросила:

– Тебе чего не спится?

– Своему звонила, да? Рад он, что ты вернулась, или как?

– Рад. Сказал, в гости жди…

– Ага… Тут несколько раз заходил один, видать, из этих… крутых. Машина у него импортная, блестит вся. Интересовался, пишешь ли деду, как вообще дела… твой, что ли?

– Откуда ж мне знать? – усмехнулась я, – Хотя моему ходить незачем.

– Он тебя правда бросил? – нахмурился Палыч.

– Ты, дед, с Нинкиных слов не пой. У меня был выбор, на него показать или самой в тюрьму шлепать. Он меня ни о чем не просил, я сама все решила. Вот и весь сказ…

– Не правильно это, – разозлился Палыч. – И глазами на меня не зыркай, я тебя вот с эдаких пор знаю и имею право высказаться. Он мужик, а ты баба. И если он за твоей спиной спрятался…

– Надоели мне эти разговоры. Что ты, точно прокурор, душу‑то тянешь? Ну сваляла дурака, хлебнула дерьма, поумнела, теперь жить хочу, долго и счастливо. Мне б на работу устроиться, а остальное приложится.

– Если как ты говоришь, если ты все ему простила и камня за пазухой не держишь…

– Хочешь, еще за водкой сбегаю? – предложила я, – Только дурацкие разговоры оставь и спой что‑нибудь морское…

– Иди за водкой, – махнул рукой Палыч, и я пошла. До приезда Вальки время еще было, а торчать в душной квартире не хотелось.

Когда я вернулась. Палыч крепко спал, храпел так, что было на лестнице слышно.

– Вот чертяка, – подивилась я, открыла на кухне окно и закурила, устроившись на подоконнике. Минут через пятнадцать во дворе появился серебристый «Лексус», притормозил под нашими окнами, и из него вышел Валька Чиж. Правда, теперь называть его так было неловко, он раздобрел, выглядел заметно старше, а главное – очень респектабельно. От замашек дворовой шпаны и следа не осталось. Чижик поднял голову к кухонному окну, заметил меня и улыбнулся, а я, помахав рукой, пошла открывать дверь.

Валька вошел в прихожую, притормозил у порога и оглядел меня с ног до головы, на лице читалось удовлетворение.

– Надо же, – сказал он, качая головой. – Еще красивей стала… На юг завернула?

– Ага. Кости погреть

– Классный загар. Выглядишь на тыщу баксов.

– Половину давали, – хмыкнула я.

– Что? – не понял Валька.

– Ерунда, один придурок в поезде… долго объяснять.

– Ну что? Обнимемся со свиданьицем? – засмеялся Валька, и мы обнялись. – Рад тебя видеть.

– И я тебя. Идем на кухню. выпьем. Разговор есть.

– Да, – согласился он. – Поговорить есть о чем.

– За посылки и деньги спасибо.

– Ерунда.