– Я разозлилась на него за то, что он загнал меня в угол. Прислал мне на работу нелепый букет цветов, а сегодня вечером заявился сам. Если бы он не дергался, мы бы остались друзьями. Скорее всего. И почему у мужчин такое трафаретное мышление?

Тони поставил бокалы на стол:

– Типа «Ты спала со мной, так как же ты можешь меня не любить»?

– Абсолютно точно. И знаешь, как я вела себя, когда оказалась загнанной в угол?

Он поморщился:

– Не имею ни малейшего представления.

– Я говорила с ним ужасно грубо, – призналась она. – Не хотела, чтобы остались какие‑то иллюзии. У меня сейчас нет ни времени, ни сил. – Она с удовольствием глотнула вина. – Остается надеяться, что не потеряла его как эксперта.

– Не думаю. Судя по его поведению, он захочет поразить тебя своим великодушием. А еще, конечно, он будет надеяться, что ты когда‑нибудь поймешь, какое сокровище упустила. Не волнуйся, Кэрол, он вернется. – Тони поднял бокал.

– Иногда я тебя ненавижу, – простонала она.

– Ты возненавидишь меня еще больше, когда услышишь, до чего я тут додумался.

– Непременно, – ответила она. – Для этого я и приехала. Давай выкладывай.

Он никогда не умел эффектно подать информацию, всегда говорил прямо, грубо, без прикрас. Даже ради Кэрол он не мог прибегнуть к дипломатии.

– Настоящий преступник – коп или кто‑то близкий к полиции – криминалист, например, что‑то вроде того.

Рука Кэрол замерла, не донеся бокал до рта. Она аккуратно поставила его на стол:

– Жуткое предположение!

– Но наиболее реальное. Я уверен, что недалекий Дерек Тайлер не мог планировать те преступления. Он упрямый, но внушаемый. Если бы он сам решил убить проститутку, это произошло бы на улице, с помощью ножа или кирпича. В тот же вечер его бы отправили за решетку. Он совсем не такой изощренный игрок, как наш убийца. Этого как‑то не учли во время расследования. Перед нами неопровержимый психологический факт: Дерек Тайлер не мог придумать те убийства. Это чья‑то чужая фантазия. За ниточки дергал кто‑то другой – некий Крипер.

– Что, если это сам Тайлер дергает за нитки? Заставляет кого‑то еще совершать убийства, чтобы выйти из заключения? – Она понимала, что должна сообщить ему о Харте, но решила посмотреть, куда приведет его собственная логика, не замутненная ее подозрениями.

Тони покачал головой:

– Поверь мне, Кэрол. Я провел с ним много времени. У него не хватит на это мозгов.

– Но если за всеми убийствами стоит этот самый Крипер, почему он ждал два года, чтобы начать все заново?

Тони закрыл глаза, положил на стол ладони:

– Потому что я осторожный и хочу, чтобы улеглась пыль, к тому же требуется время, чтобы подыскать другого Дерека Тайлера, ведь свои руки я пачкать не хочу. Потому что я испытываю радость от применения удвоенной силы, то есть власти не только над жертвой, но и над убийцей. А на этот раз и власти над полицией. – Он открыл глаза. – Но больше всего – потому что я не хочу быть пойманным. Для того чтобы обезопасить себя, требуется время.

– О'кей. Вполне убедительно, – проворчала Кэрол. – Только я не вижу никакой связи с копами.

– Сегодня вечером я разговаривал с Ди.

– И что?

– Она не хочет говорить про Крипера. Не хочет, так как не верит, что мы сможем ее защитить. Это подразумевает, что речь идет либо о копе, либо о ком‑то, кто связан с полицией. О ком‑то из команды…

Кэрол покачала головой:

– Нет, извини, я не принимаю эту версию. Не менее вероятно, что Крипер – это некто, кого она считает достаточно влиятельным, способным преодолеть любую защиту, которую мы ей предоставим.