Он мысленно повторяет имя пару раз, чтобы запомнить как следует. Знает, что Голос захочет знать все подробно. Он сообщает копу свое имя и адрес чуть ли не до того, как его спрашивают, а напарница все записывает. На вид она ничего. Правда, слишком костлявая, но он пытается любить и таких. Коп спрашивает, слышал ли он про Сэнди, и он отвечает: «Да, все только о ней и говорят». Потом выдает слова, которые Голос загрузил в его мозг. Все путем.

Его спрашивают, не видел ли он кого‑нибудь, кто вел себя странно. Он громко ржет, подкрепляя свою репутацию идиота из квартала геев.

– Тут все ведут себя странно.

– Не придуривайся, – бросает баба‑коп. – Скажи, кто‑то может засвидетельствовать твои действия в прошлый вечер?

Он озадаченно хлопает глазами.

– Кто тебя видел? – объясняет мистер Меррик. – Кто может подтвердить, что ты был там‑то или там‑то.

Он удивленно таращится.

– Не знаю, – говорит он. – Прошлым вечером все было как всегда, понимаете, мистер Меррик? Поэтому я плохо его помню.

– Но ведь ты вспомнил, что не видел Сэнди, – вклинивается баба.

Умная, гадюка.

– Только потому, что все о ней говорят, – отвечает он. По его позвоночнику уже течет струйка пота. – Это большая вещь, не маленькая, типа кто там сидел в кафе или пабе в такой‑то час.

Мистер Меррик похлопывает его по плечу. Достает из кармана карточку и сует ему в руку.

– Если что‑то услышишь, звякни мне, ладно? – И они ползут дальше, готовясь поболтать с новым лохом.

Ни грамма сомнения. Ни грамма подозрения. Он их обдурил. Вот копы – поговорили с убийцей и не догадались. Так кто теперь круче?

***

Кэрол осторожно прикрыла дверь, чтобы не разбудить Майкла и Люси. Она прекрасно знала, что даже самый слабый шум гулким эхом отдается под высоким потолком мансарды. Она сбросила туфли и зашлепала по квартире на кухню. Над столом горели встроенные в полку флюоресцентные полоски и бросали свет на разлегшегося там кота – Нельсон наслаждался безнаказанностью. При виде хозяйки он пошевелил ушами и издал негромкое урчание, которое при желании можно было интерпретировать как приветствие. Кэрол почесала кота за ухом и вдруг заметила под его боком листок бумаги. Игнорируя его недовольство, вытащила бумагу.

«Привет, сестрица.

У Люси на завтра и на четверг запланировано ограбление двух банков. Еще мы купили недорогие билеты в Оперу, и я останусь сегодня у нее. Увидимся вечером в четверг.

С любовью. М.»

Кэрол скомкала бумажку и швырнула в корзину, позволив себе на миг тоскливую зависть: ведь брат проведет вечер в Опере, да еще в приятной компании. Это получше, чем ночевать одной в пустой квартире. Открыла холодильник, чтобы достать начатую баночку с кошачьей едой, – и тут ее рука сама собой потянулась к дверце, к бутылке «Пино Гриджо». Кэрол вынула вино и баночку и покормила кота, глядя на бутылку.

В стремлении обрести себя прежнюю Кэрол упорно противилась нехитрому утешению, которое приносил алкоголь: ее не устраивал такой легкий рецепт забвения последствий насилия. Она убеждала себя, что ей не к лицу брести по жизни как во сне, она хотела активно сопротивляться и вновь вернуть себе более‑менее сносную форму. Но сегодня ей требовалось многое стереть из памяти. Ее терзала мысль, что, закрыв глаза, она вновь отчетливо увидит картину убийства. Без снотворного точно не заснешь. А если не выспится, какой из нее детектив? Разве она может эффективно искать убийцу Сэнди Фостер? Порывшись в ящичке для столовых приборов, она нашла штопор и торопливо откупорила бутылку.