Разумеется, к вечеру воскресного дня в «Пылающем О» не было недостатка в покупателях. Несколько девочек‑подростков недоверчиво хихикали при виде огромных фаллоимитаторов, но полдюжины других посетителей уделяли серьезное внимание различным кольцам для члена, наборам для анального секса, оковам для рук и ног, резиновым куклам и помпам для пениса.

Когда девчонки перешли к ассортименту стимуляторов для клитора, их место у витрины с дилдо занял некий покупатель, перед тем просматривавший стойку с видеофильмами. Рука в черной перчатке потянулась к одной из выставленных моделей – огненно‑красной латексной имитации пениса. Сильные пальцы проверили его упругость и удовлетворенно вернули на полку. Рука взяла упакованный в коробку экземпляр и понесла к прилавку, прихватив по дороге пару наручников и оков для ног.

В оплате выбранного товара не было ничего зловещего, ничего, что заронило бы хоть на миг подозрение в голове у продавца – того гораздо больше интересовали перспективы брэдфилдской «Виктории» в вечернем отборочном матче, чем какая‑то там сексуальная жизнь покупателей. В известной мере он был прав: мысль о том, что через сорок восемь часов его товар станет орудием убийства, наверняка лишила бы его спокойствия.

Выйдя из секс‑шопа, покупатель свернул в переулок, ведущий к оживленному супермаркету. Через четверть часа равнодушная, усталая кассирша пробила чек на положенные в корзинку товары. Нарезанный батон цельнозернового хлеба. Полдюжины свиных сосисок. Четыре рулона туалетной бумаги. Бутылка водки. И четыре пачки бритвенных лезвий.

Голос подготовился.

***

Кэрол смотрела на гору картонных упаковок, и ее хорошее настроение постепенно улетучивалось. Пару дней назад она решила заказать мебель для нового жилища через Интернет – ради экономии. Теперь перед ней лежали две дюжины плоских коробок, а значит, ее ждали долгие вечера сборки, обломанные ногти и сдержанные проклятия. Все же она надеялась, что ее усилия себя оправдают. Строители неплохо поработали и превратили полуподвал в симпатичную квартиру. В воздухе еще висел едкий запах краски, но это была приемлемая цена за обретение личного пространства.

Она вытащила пробку из бутылки «Вионье», плеснула вина в бокал и с наслаждением смаковала его прохладную свежесть. Это стало для нее привычным ритуалом в конце дня. Когда Майкл и Люси ложились спать, она садилась у окна, а Нельсон пристраивался на коленях. В компании бутылки и бокала она обдумывала итоги дня и пыталась не вспоминать о том, что таилось в темных закоулках ее души. Она понимала, что попадает в чересчур большую зависимость от такого нехитрого утешения, но единственной альтернативой была бы только возможность выговориться, а Кэрол не надеялась, что сможет найти врача, которого будет уважать настолько, чтобы довериться ему. Конечно, она могла бы поговорить с Тони, но слишком ценила его дружбу, чтобы превращать его в личного психоаналитика.

Она допила бокал и подлила еще вина, потом взялась за работу. Прежде всего ей нужна кровать – чтобы рухнуть куда‑то, когда ей надоест вкручивать шурупы в деревяшки.

Незнакомый звук нового дверного звонка раздался в тот момент, когда Кэрол, напрягая все силы, пыталась установить на место доски каркаса. Она усмехнулась. А ведь они договаривались не нарушать жизненное пространство друг друга!.. Она прошла в гостиную и открыла дверь. Тони стоял у подножия лестницы с бутылкой шампанского.

– Я пришел бы с цветами, – сказал он, – но не знал, найдется ли у тебя ваза.