Она открыла дверь «Пенни Уистл», и в нос ударила волна запахов: сигаретного дыма, пива и мужского пота. Только в одной кабинке сидели три женщины, которые, несмотря на все старания принарядиться, выглядели замученными бедностью и детьми. Несколько мужчин стояли у барной стойки. Один из них, которого приятель двинул локтем в ребра, обернулся и посмотрел на нее.

– Иди сюда, крошка! – окликнул он.

– И не мечтай, урод, – пробормотала Пола.

Она заметила Меррика: тот понуро сидел в угловой кабинке, угрюмо уставившись в начатую кружку. Его плечи печально поникли. В пабе звучала музыка кантри, смешиваясь с электронной какофонией джекпота. Пола подошла к стойке, игнорируя жалкие попытки выпивох привлечь ее внимание, и купила пару бутылок.

Меррик даже не поднял голову, когда ее тень упала на столик. Пола поставила бутылку нью‑кастлского темного эля рядом с его стаканом.

– Это тебе, – сказала она, усаживаясь рядом с ним.

– Спасибо, – вздохнул он.

Пола потихоньку пила «Смирнофф Айс» и гадала, в чем дело.

– Ну, так что произошло? – не выдержала она наконец.

Меррик скрестил руки на груди. Казалось, он не знал, с чего начать.

– Почему обязательно должно что‑то произойти? Неужели мы не можем встретиться и выпить в свободное время?

– Конечно, можем. Но этот паб во всех отношениях далек от обычного нашего кабака, и ты тут сидишь с физиономией, похожей на дождливый понедельник. Поскольку я детектив, эти два факта мне кое о чем говорят. Так что выкладывай, что стряслось. Или будем штаны просиживать в этой дыре и дальше? – Она протянула руку и выудила сигарету из его пачки. Зажигалка осветила ее крашеные светлые волосы, и они заблестели на фоне темного дерева кабинки.

– Линди меня выставила, – выдавил он.

Пола застыла, не успев сунуть в зубы сигарету. Ох, черт, подумала она, этого еще не хватало.

– Что?

– Сегодня днем я возил детей в бассейн, а когда вернулся, она уже собрала два чемодана. Сказала, что не хочет больше меня видеть.

– Ничего себе! – ужаснулась Пола. – Крутовато она с тобой.

– Вот именно. Я даже не мог с ней спорить, при детях‑то. Им она сказала, что папа уезжает на несколько дней по рабочим делам. И такое лицо у нее было, вроде как она ожидала, что я стану ее уговаривать.

Пола покачала головой, пытаясь представить себе, каково пережить такое, и не смогла.

– Что же ты сделал?

– Схватил чемоданы и ушел. Сел в машину и немного поколесил по окрестностям. Никак, понимаешь, не могу прийти в себя. Пытался звонить Линди – не берет трубку. Потом припарковался и бродил по центру, а потом позвонил тебе. – Он схватил стакан и залпом опрокинул его содержимое.

– Сочувствую тебе, Дон. Даже и не знаю, что еще сказать.

– Да что тут скажешь, Пола. – Он взял новую бутылку и аккуратно налил пива в стакан, глядя, как оно светлеет и пенится.

– Ты знаешь, почему она так поступила?

Он негромко кашлянул:

– А то ты не знаешь!

– Работа, – угрюмо констатировала Пола.

– Работа, – подтвердил Меррик. – Как я получил повышение, так все и пошло кувырком. Не мне тебе рассказывать, как нам доставалось в последние недели. Мы работали как проклятые, потом пропускали пинту для разгрузки, потому что требовалась передышка.