— Но тем не менее вы думали об этом, — настаивал он, — И может быть, Савийя, вы мечтали о человеке, которого смогли бы полюбить, — о таком мужчине, который покорит ваше сердце и сделает вас своей!

Его голос зазвучал необычайно глубоко и выразительно. Но когда Савийя обратила на него свой взгляд, ему вдруг показалось, что в ее глазах появился страх маленького загнанного зверька.

Секунду помолчав, она сказала:

— Законы калдерашей справедливы, и мой народ в них верит.

— Но вы — вы совсем другая, — уверенно заявил маркиз. — Вы — колдунья, и, может быть, поэтому особо чутки и переживаете все гораздо сильнее, чем другие.

— Потому что вы прекрасны, — ответил маркиз. — Потому что вы не просто необычайно хороши собой, но и очень умны. В нашем несправедливом мире именно умные люди страдают больше всего, Савийя.

Она ничего не ответила, но он заметил, что по телу ее пробежала легкая дрожь.

— Это — как разница между чистокровным скакуном и ломовой лошадью, которую впрягают в телегу, — добавил он. — Вы не хуже меня знаете, что скакун — животное нервное и чувствительное к боли, в отличие от своего собрата-ломовика.

Немного помолчав, Савийя сказала:

— О любви… лучше не задумываться.

— Но о ней нельзя не думать, — возразил маркиз. — Это — нечто такое, к чему нельзя не стремиться.

Казалось, его жаркие слова повисли в воздухе между ними. Но маркиз не дождался от Савийи ответа: в дальнем конце картинной галереи послышались шаги, а потом знакомый голос воскликнул:

— А, вот ты где, Фабиус! А мне сказали, что ты показываешь свой дом.

Повернув голову, маркиз увидел, что к ним подходит Чарльз Коллингтон.

— Я получил твою записку, — сказал капитан, решительно шагая по сверкающему дубовому паркету. Мне показалось, что для того, чтобы ты остался в деревне, должна была появиться какая-то очень веская причина — и вот я бросился тебе на выручку… Если это слово подходит к данной ситуации.

— Я же просто сообщал тебе, что не смогу сегодня вечером с тобой отобедать, — отозвался маркиз.

— И тем не менее мне показалось, что я должен быть рядом с тобой, — ответил его друг.

Подойдя к маркизу, он остановился, с откровенным изумлением глядя на Савийю.

— Позвольте вас познакомить, — сказал маркиз. — Капитан Чарльз Коллингтон, это Савийя, очаровательная цыганка, которую я случайно сбил моим фаэтоном.

— Да, вот уж по истине оригинальный способ завязать знакомство! — воскликнул Коллингтон.

Протянув Савийе руку, он добавил:

— Счастлив с вами познакомиться, мисс Савийя.

Она сделала ему реверанс.

— Мне пора идти, — сказала она, обращаясь к маркизу.

— Нет, пожалуйста, не оставляйте нас! — взмолился маркиз. — Чарльз — мой хороший друг, и я уверен, что когда стану рассказывать ему про вас, он не поверит ни единому моему слову, если вы не подтвердите, что это — правда!

— Его милость, кажется, сказал, что вы — цыганка? — спросил Чарльз с нескрываемым интересом.

— Это истинная правда! — сказал маркиз. — И она открыла мне глаза на совершенно новый мир, о существовании которого я даже не подозревал!

— Меня всегда глубоко восхищали цыгане, — проговорил Чарльз Коллингтон. — Когда мы сражались в Португалии, «ситанос», как их там называли, оказывали нам огромные услуги.