|
А я всю ночь не спал. Выходил. Снова ложился. Сам виноват. Я же все время твердила тебе - спи. Я не мог. Слишком ты хороша и непонятна. Ты дышала так тихо, я боялся, что ты исчезнешь. Я есть хочу. Хочешь есть ? В раю-то ? Вот послушай. Сейчас услышишь, как у меня урчит в животе. Какой у тебя суровый вид. Какой величественный. И ты уже одета. Конечно. Можно так выйти на улицу? Или видно, что я только что выскочила из постели? Недостаточно долго в ней пробыла. Не смей. Одно я должна сказать тебе про себя: я настоящая сука, пока не выпью кофе. В жизни этому не поверю. Все равно ты мне и такая нравишься. Я чувствую запах кофе, даже когда включен кондиционер. Поди ко мне на минутку, и я куплю тебе миллион чашек кофе. Нет, Джерри, Ну же. Вставай. На полминутки - за полмиллиона чашек. Нет, подожди. Встань вон там у окна: мне снится удивительный сон, будто я занимаюсь любовью с твоей тенью, но ты стоишь там, куда мне не дотянуться... я, конечно, ужасный извращенец. Ты - обалденная. Ох, Джерри. Не спеши. Слишком ты меня любишь. Я стараюсь сдерживаться, а ты - никогда. Я знаю. Это нечестно. Я боюсь смерти, но не боюсь тебя, поэтому я хочу, чтобы ты убила меня. Ну, не смешно ли, что ты не боишься меня ? Смешно! А все остальные вроде боятся. *** Ричард держал карандаш над блокнотом - на каждом листике голубой бумаги стояло крупными буквами: “Кэннонпортский винный магазин” и крошечное изображение его фасада. - Давайте зафиксируем некоторые факты. В каком отеле ты останавливался с нею в Вашингтоне? В том отеле Джерри лежал с Салли, боясь услышать стук в дверь и обнаружить за ней Ричарда; теперь стук раздался, и у Джерри не было ни малейшего желания впускать Ричарда в ту памятную комнату. Он сказал: - Не вижу, какое это имеет значение. - Не хочешь мне говорить. Прекрасно. Салли, в каком отеле? - И даже не дав ей времени ответить, спросил: - Руфь? - Понятия не имею. Зачем тебе это нужно? - Мне нужно знать, потому что все это распроклятое лето я был вонючим посмешищем. Я как-то сидел тут и вспоминал - все лето что-то было не так: всем сразу становилось весело, стоило мне появиться. Помню - очень меня тогда это задело - подошел я у Хорнунгов к Джейнет и Линде, они шептались о чем-то, а как увидели меня, даже побелели. “Что происходит?” - спросил я, и лица у них стали такие, точно я навонял при них, да еще с трубным звуком. - Ричард, - прервал его Джерри. - Я должен тебе кое-что сказать. Ты никогда мне не нравился... - А ты всегда мне нравился, Джерри. - ...но моя связь с Салли привела к тому - ты уж меня извини, - что и ты полюбилея мне. И не пей ты, пожалуйста, эту гадость, это дерьмовое виски или что это там у тебя. - Рецина. Ваше здоровье. L’Chaim! Saluti! Prosit! <Ваше здоровье! (идиш, итал., нем.)> Джерри разрешил налить себе еще вина и спросил: - Ричард, где ты выучил все эти языки? - Ist wunderbar, nichts? <Чудесно, не правда ли? (нем. |
