|
17. Он вспомнил обрывки своего сна. Все происходило как бы после вечеринки в большой гостиничной комнате с высоким потолком. Салли прикорнула на диване, и, как это бывало у них с Руфью, Джерри стал искать, что бы на нее накинуть. Он обнаружил на резной спинке стула грязный мужской дождевик с клетчатой подкладкой. Он укрыл им плечи Салли, но длинные ноги ее торчали: плащ оказался короток. Это был детский плащ, совсем маленький. А что было дальше, Джерри не помнил. Он встал, побрился и сошел вниз. Дети в пижамах казались нежными пчелками, гудевшими вокруг свечей из молока. Джоанна встретила его широкой хитренькой ухмылкой, раздвинувшей ее веснушки. - А папа сегодня ночевал дома, - объявила она. - Папа всегда ночует дома, - сказал Джоффри. Чарли потянулся через угол стола и натренированной рукой стукнул брата по голове. - Ничего подобного. Они с мамой слишком много ссорятся. Личико Джоффри, расплывшееся было от счастья, сморщилось, и улыбка сменилась рыданиями. - Чарли, это - не наилучший способ, - сказал Джерри. - И не самый правильный. - Он же дурачок, - оправдывался Чарли. Джоанна хихикнула. - Чарли всегда говорит, что Джоффри - дурачок, - сказала она. - Развоображался. - Ничего подобного, - сказал Чарли, обращаясь к отцу; маленькое личико его заострилось от напряжения. Он повернулся к Джоанне и сказал: - Сама ты воображала. Джоанна развоображалась потому, что у нее есть дружок. - Ничего подобного. Мама, чего он болтает, что у меня есть дружок, нет у меня никаких дружков. Он все врет. Врун. Воображала. Врун. - Джерри, да скажи же им что-нибудь, - сказала Руфь, ставя на стол большую тарелку с намазанными маслом тостами. - Не стой так. - Он... он... он... - заикаясь, произнес Джоффри, взывая к отцу, - он оби-идел меня. - Он - дурачок, - деловито изрек Чарли, как неопровержимую истину; губы его лоснились от масла. - Знаете, что я думаю по поводу этих ваших пререканий? - спросил, обращаясь к ним ко всем, Джерри, и сам же ответил: - Кака. - Все дети - даже Джоффри - дружно рассмеялись, услышав от отца детское словцо. Личики их повернулись к нему, приподнялись, засветились в ожидании дальнейшего развлечения. - Знаете, кто вы, по-моему, такие? - спросил он. - По-моему, вы - какашки. Они захихикали и заерзали. - И еще тонкозадики, - добавил Чарли и быстро оглядел стол, проверяя, попал ли он в точку; легкое хихиканье подтвердило, что попал. Джоффри, улыбаясь всеми своими ямочками, объявил: - И вонючки. - И тошнилки, - пропела Джоанна, словно изобретая новую считалку. - И дыроколы, - внес свой вклад Чарли, после чего наступило такое веселье, что Джерри, боясь поверить своей догадке, на всякий случай постарался сдержать смех. - Послушайте, мне кажется, это не слишком подходящая беседа за столом, - объявила Руфь. - Джоанна и Чарли, у вас всего семь минут на одеванье. Чарли, тебе придется снова надеть клетчатую рубашку, у меня не было времени выгладить белую, извини. - Она произнесла это с таким нажимом, что он, занудив было, тотчас умолк. - Джоффри, бери свой тост и отправляйся смотреть телевизор. Садись на пол: я не хочу, чтоб на диване среди подушек были крошки. - Наконец, Руфь и Джерри остались на кухне одни. - Что заставило тебя подняться в такую рань? - спросила она. Было тридцать пять минут восьмого; он сидел в нижней рубашке и в серых брюках от своего рабочего костюма. |
