|
- Чувствуешь себя совсем свободным? - А мы свободны? - От некоторых вещей. - Произнося это, она откинула назад волосы и широко шагнула вперед. Она устала. Бобби и Теодору тошнило, пока они летели над шахматной доской центральных штатов. Наверное, потому, что Бобби больше всех похож на отца, Джерри обнаружил, что подыгрывает ему, - то ли стремясь преодолеть инстинктивную неприязнь, то ли желая умиротворить мерзкую властность, которую он чувствовал в Ричарде. И сейчас он обратился к мальчику: - Как дела, шкипер? - У меня горло болит, - сказал Бобби, утыкаясь лицом в бедро матери. - Ты просто пить хочешь, - сказал ему Джерри. - Мы тебе сейчас купим кока-колы в аэропорту. - А я хочу виноградной содовой, - заявил Бобби. - А где ковбой? - спросил Питер. Хоть и совсем еще крошка, он словно бы вменил себе в обязанность быть буфером между братом и отчимом, отвлекая их от мертвой схватки, которую им вечно предстоит вести. - Я видел уже двадцать ковбоев, - презрительно объявил Бобби, да так оно и было, потому что даже механики на аэродроме и те носили десятигаллоновые шляпы. В аэровокзале было такое множество ковбоев, что казалось, танцевальная труппа ждет самолета на Нью-Йорк - все в узких джинсах от Леви, сапогах в гармошку, распахнутых жилетах, крученых шнурках на шее. Но нет, то были обычные люди, запрограммированные и подогнанные под костюм, который в свою очередь подогнан под местную природу. Взглядом, отточенным непогодой до жестокой скуки, бесцветными глазами, из которых небо вытянуло всю краску, ковбои изучали Салли, ее ситцевую красоту. Джерри легонько обнял ее за талию, демонстрируя свое право и отклоняя подозрение в импотентности: ему казалось, всем и каждому ясно, что все трое детей - не его. Салли вздрогнула от его прикосновения, повернулась с застывшим от испуга взглядом и резко сказала: - Я подержу Теодору, а ты сходи за чемоданами. - Возьми-ка для Бобби кока-колы вон там, в автомате. Может, там есть и виноградная содовая. - Если уж брать ему, надо брать всем троим. А он может попить и у фонтанчика. Это у него от рвоты раздражено горло. - Я обещал мальчику кока-колу. - Ты избалуешь его, Джерри. Он подумал: а быть может, ив самом деле по какой-то непонятной причине он стремится перетянуть на свою сторону этого мальчика, оторвать его от матери, которая слишком с ним крута. Он почувствовал, что начинают возникать ситуаций, над которыми ему и в голову не приходило задуматься; внезапно все, даже получение багажа, - а ведь это был, несомненно, их багаж, - показалось ему необычайно сложным, хуже того - непорядочным, нечестивым, вызывавшим чувство клаустрофобии. Он явно переоценил себя. Собрать разбросанные вещи, вывести их всех из аэровокзала на улицу представлялось ему поистине невозможным. Салли, уловив перемену в его настроении, спросила: - Рад, что ты здесь? - Что с тобой - да. - Я научу тебя ездить верхом. Ты здорово будешь выглядеть на лошади. - Я сломаю себе шею. - Смотри, вон наши чемоданы. Теодора, не смей. - Под грохот громкоговорителей и шарканье спешащих пассажиров девочка опустилась на пол и заплакала. - Твой новый папа решит, что ты очень несчастна. - Я тоже хочу коку, - сказала она. - Вот, - повернувшись к Салли, сказал Джерри. - Три монеты. Когда багаж, наконец, был получен, и носильщику дали на чай, и схватили такси, дух приключения - повеление рисковать, завещанное нам Священным писанием, - объединил их вновь. |
