Пошла, воротилась с иконой —

         Больной уж безгласен лежал,

         Одетый как в гроб, причащенный,

         Увидел жену, простонал

         И умер…

XIII

         …Саврасушка, трогай,

         Натягивай крепче гужи!

         Служил ты хозяину много,

         В последний разок послужи!

         Чу! два похоронных удара!

         Попы ожидают – иди!..

         Убитая, скорбная пара,

         Шли мать и отец впереди.

         Ребята с покойником оба

         Сидели, не смея рыдать,

         И, правя савраской, у гроба

         С вожжами их бедная мать

         Шагала… Глаза ее впали,

         И был не белей ее щек

         Надетый на ней в знак печали

         Из белой холстины платок.

         За Дарьей – соседей, соседок

         Плелась негустая толпа,

         Толкуя, что Прокловых деток

          Теперь незавидна судьба,

         Что Дарье работы прибудет,

         Что ждут ее черные дни.

         «Жалеть ее некому будет», —

         Согласно решили они…

XIV

         Как водится, в яму спустили,

         Засыпали Прокла землей;

         Поплакали, громко повыли,

         Семью пожалели, почтили

         Покойника щедрой хвалой.

         Сам староста, Сидор Иваныч,

         Вполголоса бабам подвыл,

         И «Мир тебе, Прокл Севастьяныч! —

         Сказал. – Благодушен ты был,

         Жил честно, а главное: в сроки,

         Уж как тебя Бог выручал,

         Платил господину оброки

         И подать царю представлял!»

         Истратив запас красноречья,

         Почтенный мужик покряхтел,

         «Да, вот она, жизнь человечья!» —

         Прибавил – и шапку надел.