— А второй скелет? — полюбопытствовал репликант. — Фамильяр?

— Нет, это его амиго — Смерть Крыс, — объяснил сопровождающий. — Тоже ещё с Земли. Давно, ещё на заре космической эпохи, земной писатель описал Смерть таким, каким видим его мы, тиаматцы — просто делающим свою работу. Не страшным. Над ним тоже можно пошутить, с ним можно выпить. Пусть видит, что мы его понимаем и не боимся.

Чимбик придержал за поводок саблезуба и оглянулся на статую. Смерть и его «амиго» с кружками выглядели, как два загулявших на Идиллии туриста.

Подобными изображениями и статуями был украшен весь город. Монтерей — небольшой даже по меркам Тиамат городишко, — праздновал День Мёртвых так, как могут только тиаматцы. Ну и, может, идиллийцы.

Глядя на шумную, веселящуюся толпу, заполонившую украшенные улицы, нельзя было поверить, что на самом деле это день поминания умерших. На незнакомцев в военной форме Доминиона косились, но без какой-либо неприязни — скорее с любопытством. Особенно на Чимбика — сочетание неправильной татуировки, формы военнослужащего Доминиона и идущего рядом саблезуба рвало у тиаматцев все шаблоны. По мелким особенностям поведения котёнка горожане безошибочно опознавали фамильяра и это вызывало закономерный вопрос: как гринго смог его заполучить? Фамильяры — душа Тиамат. Кто тогда этот странный тип, в котором за милю виден инопланетник?

Чимбик и Эйнджела разглядывали местных с не меньшим интересом. Костюмы, маски, грим — в ход шло всё, превратив горожан в нарядных скелетов. Кожу и шерсть фамильяров покрыли светящейся краской, отчего в сгущающихся сумерках явственно проступали призрачные силуэты и зловещие звериные костяки.

Во дворе дома местного мэра — алькада — возвышалась причудливая конструкция, украшенная цветами, свечами и самыми разными предметами. Перехватив удивленный взгляд гостей, сопровождающий их тиаматец пояснил: это семейный алтарь. На него кладут вещи имевшие значение для умерших, и их любимые угощения. Так призывают души мёртвых провести праздничный вечер с родными.

Чимбик попытался представить, а какие предметы он мог бы использовать, чтобы «позвать» погибших братьев? В голову пришли только элементы брони. Увы, у погибших тогда не было ничего более «личного». Ничего, кроме имён. Наверное, поселись репликанты здесь, их алтари были бы исписаны именами.

— Что за гости пожаловали к нам в dia de los Muertos? — громогласно вопросил плечистый матёрый тиаматец с маской черепа на лице.

— Это наш алькад, — шепнул сопровождающий.

Репликант вытащил из подсумка жетоны погибших на Идиллии и протянул те алькаду:

— Я обещал мёртвым друзьям, что верну их домой.

Планета Идиллия. Город Эсперо

Это было так странно — иметь свой дом. Не спальную капсулу, не койку, не комнату в казарме, а настоящий дом. Идиллийцы предложили помочь с меблировкой, но Чимбик с братьями решили обустроить новое жилище самостоятельно. И теперь взвод лейтенанта Чимбика Ареса растерянно разбрелся по гипермаркету, бродя от одного незнакомого предмета к другому. За ними, хвостом кометы, пристраивались идиллийцы, привлечённые эмоциями репликантов. Наверное, им нравилось каждую минуту вместе с искусственными солдатами открывать что-то новое в давно уже привычном мире.

«Садж, что это?» — спросил Сверчок, указывая на заинтересовавший его предмет мебели.

«Не садж, а лейтенант», — напомнил Брауни.