Шаталов по прежнему прижимал Славу к полу в рубке. Оглянулся через плечо, увидел, что я уже «освободился», бросил сквозь сжатые зубы:

– Князь!

Я поднялся на ноги, помог встать Шаталову. Вдвоем мы оттащили Немчука вниз и заперли в каюте. Он сразу принялся барабанить в дверь.

Паша забрался на палубу сам. Он сидел на носу, судорожно ухватившись за фальшборт. Мы помогли ему подняться.

– Чья была идея? – спросил Шаталов.

– Его, – Паша мотнул головой вниз. – Славы.

– Кто? Кто должен сюда прийти?

– Воронцов.

– Откуда вы его знаете?!

– Вы же сами нас познакомили. Три года назад. В прошлом сезоне, когда ваши ребята уже закончили работу, Воронцов приехал в Выборг и нашел меня. Предложил подзаработать.

– Он был один?

– С ним какой то Лукин Саша приехал.

– И сколько они вам предложили?

– По – двадцать процентов. Мы тогда со Славой по семь с половиной тысяч заработали.

– Воронцов продавал?

– Лукин. У него старые знакомцы в Выборге. Он им и продал.

– Когда они должны появиться?

– К вечеру.

– Откуда знаешь?

– Немчук говорил.

Мы проводили Пашу вниз. Он шел сам и не сопротивлялся. Только в дверях каюты остановился:

– Что со мной будет?

– Поживем – посмотрим, – провор чал Шаталов.

– Это… Я сяду в тюрьму?

– Иди. – Шаталов подтолкнул Паил внутрь и с силой захлопнул дверь. Из своей каюты продолжал вопить Немчук.

Мы вернулись на палубу. Шатало! включил рацию, настроился на канал пограничников. Но в эфир не вышел. Заметил мой удивленный взгляд и пояснил:

– На всякий случай. Погранцы обещали помочь, если что будет не так.

– И что теперь?

– Будем ждать. Ничего другого нам не остается.

– Кто такие Воронцов и Лукин?

– Воронцов – археолог. Он с Нерповым начинал. Когда тот умер, Воронцова ко мне в экспедицию отрядили.

– А Лукин?

– Авантюрист, – не сказал, а выплюнул Шаталов. – В начале девяностых раздобыл где то военно морские карты с промерами дна. Там все объекты указаны. Саша поприкидывал и отметил самые интересные. Пытался с Нерповым подружиться, но ничего не получилось – не успел. Потом познакомился с Воронцовым. Они сначала одну туристическую фирму в дело хотели втянуть: подводные туры и прочее. Но пограничники «зарубили»: потребовали дополнительные согласования и прочее, – Шаталов улыбнулся словно бы про себя. – А сейчас вот так промышлять стали.

– Семь с половиной тысяч – это много?

– За три четыре дня работы? – спросил Шаталов. – По моему, нормально.

9

Ждать пришлось почти пять часов.

Каждый час мы с Шаталовым менялись: один вставал в рубке с биноклем, второй шел отдыхать. Море казалось тихим и безмятежным. Эта картина успокаивала. Клонило в сон.

Около пяти часов Шаталов меня, уже задремавшего, растолкал:

– Начинается! – Он протянул мне бинокль.

В бухте, у южного берега, я разглядел небольшую посудину.

– Это они?

– Точно. Вот тот, высокий – Воронцов.

– А второй – Лукин?

– Да.

Я еще раз оглядел палубу небольшого судна.

– Их только двое?

– Похоже на то. Я знаю этот катер Он одному отставному менту принадлежит. Мент сейчас в областном ЗакСе работает. А Лукин у него катер по дружб" берет.