Всего доброго, Скрипка.

Едва дверь за завхозом захлопнулась, я, цитируя вслух избранное из курсовика, влетела в свой кафельный кабинет и разжала наконец ягодицы.

***

К понедельнику все мои коллеги благополучно справились с последствиями отравления и явились на работу. Горностаева при виде меня одной затяжкой до самого фильтра испепелила сигарету.

– С добрым утром, Валюта! – приветствовала я ее.

Горностаева, видимо, хотела пожелать мне того же, но захлебнулась дымом и зашлась надрывным кашлем. Я ласково похлопала ее по спине.

На дверях нашего буфета висела табличка: «Не хлебом единым. Закрыто до окончательного выяснения обстоятельств происшествия». Через капитальную стену в мой отдел долетал грохот кастрюль и звон посуды – завхоз Скрипка проводил оперативно розыскные мероприятия в рамках собственного расследования.

В начале третьего в мой кабинет попыталась протиснуть бюст Света Завгородняя.

– Марина Борисовна, а не махнуть ли, нам в Рио?

– Света, не ущемляйте дверью свои несомненные достоинства, заходите целиком, – предложила я. – Вы имеете в виду Рио де Жанейро в Бразилии, Рио Мулатос в Боливии или Рио Гальегос в Аргентине?

– Я имею в виду пожрать. В кафе «Рио» на Садовой.

Мысль была аппетитная и своевременная. Горностаеву предложение пообедать застало в курилке. Консервная банка уже наполовину была заполнена хабариками со следами горностаевской помады. Даже по дороге в кафе она умудрилась выкурить сигарету.

– Смолишь без остановки, Скрипка этого не любит, – на всякий случай напомнила я.

Валентина сжала губы и сунула руку в карман сумочки. Если бы в тот момент мы не оказались на пороге «Рио», она, по моему, достала бы из пачки очередную «мальборину». Очень строптивая девушка.

Рассольник и бефстроганов с рисом нисколько не смягчили ее. Не в Горностаеву корм.

– А ты заметила, Света, как раздевает Агееву взглядом вон тот парень за соседним столиком? – ехидно поинтересовалась Валька.

К моему великому удивлению Завгородняя согласно кивнула.

– Правда правда, Марина Борисовна, вон он, напротив меня сидит. Последние двадцать минут с вас глаз не сводит.

Я провела прямую линию от ее бюста и встретилась глазами с довольно приятным молодым человеком. «Может быть, он слепой», – предположила я. Когда по соседству колышется Светкина грудь, трудно найти более приемлемое объяснение не сфокусированному на ней мужскому взгляду.

Завгородняя заметно поскучнела.

– Мне никогда не нравились молокососы, – заявила она.

– На вид ему лет тридцать пять, вполне зрелый возраст, – возразила я.

– Да, но мне кажется, вам, Марина Борисовна, с ним совершенно не о чем будет говорить.

– Как то раз одна моя знакомая, – заговорила Горностаева с выражением отчаянной решимости на лице, – почувствовала себя на работе плохо. Не задумываясь, она попросила коллегу, который был значительно младше, подвезти ее до дому. Он удивился, но отказать солидной даме, к тому же начальнику отдела, не решился. Она заставила его уложить ее в постель, а потом, сославшись на слабость, попросила помочь расстегнуть кнопочки, пуговички и крючочки на своей одежде.

Чем старше женщина, Светуля, тем меньше ей требуется слов.

– Где то я уже слышала эту историю. – Потирая изящным движением висок, я пыталась стимулировать мыслительный процесс. – Ну, конечно, мне ее рассказывал Скрипка!

Горностаева вскрикнула нечеловеческим голосом, и тут до меня дошло.

– Валентина! Ты с ума сошла! Неужели ты подумала, что я и завхоз?! Что завхоз и я, что мы со Скрипкой?! Это же просто не передать словами! Ты обезумела, Валентина!

– А что я должна была думать?!

– Все что угодно, только не это!

Лицо Горностаевой приняло совершенно не подобающее для общественного места выражение.