– А второй? – нервно перебила меня Ирина.

– Второй вариант очень простой. Сейчас сюда приедет милиция, и я сдам вас как предполагаемого заказчика убийства. Возможно, впоследствии каким то образом вы и сумеете выкрутиться, но длительную экскурсию в изолятор временного содержания с питанием и проживанием я вам гарантирую твердо.

– Дайте сигарету!

– К сожалению, у меня только «Беломор».

– Все равно. – Она схватила папиросу и дрожащими пальцами стала щелкать зажигалкой. – Хорошо, я все расскажу. Но поверьте, я… действительно его не знаю…

До приезда милиции Румянцева успела рассказать мне, что частное расследование, которое профессор провел после прочтения небезызвестного бестселлера, действительно увенчалось уличением Ирины Сергеевны в супружеской неверности. Испугавшись перспективы остаться на бобах и лишиться не только статуса профессорской жены, но и собственного салона, она решила организовать убийство мужа.

К разработке способа и деталей убийства Ирина подключила Твердохлебова, заявив, что хватит тому сидеть на шее любовницы – пора что то сделать своими руками. Для общего, так сказать, счастья.

Твердохлебов, естественно, поначалу испугался, но Ирина была неумолима. Поскольку совершить убийство самостоятельно Саша был не в состоянии («кишка тонка»), он обратился за советом к единственному среди его подчиненных судимому – санитару Умнову. Тот пообещал помочь и через некоторое время свел Твердохлебова с человеком, с которым был знаком еще со времен работы на Южном кладбище. Этот человек, имени которого Ирина не знает, взялся за решение проблемы, пообещав взорвать машину профессора. Все контакты проходили через Твердохлебова. Именно через него Ирина передала аванс на исполнение заказа – десять тысяч долларов. Заказ должен был быть исполнен еще позавчера, однако неожиданно застрелили Умнова, а на следующий день погиб Саша. Ирина была в шоке, она не знала, что подумать и что делать дальше. Но этот самый человек неожиданно появился вчера у нее в салоне, и она… дала согласие на доведение первоначального замысла до конца.

Твою мать! То, над чем я столь долго и безуспешно ломал голову, объяснялось до идиотизма банально и просто: в сложившейся ситуации ее в большей степени устраивала роль богатой вдовы, нежели перспектива в скором будущем стать женой сиделкой (профессору то ведь было уже далеко за шестьдесят).

В этот момент почти одновременно показались пожарные, «скорая» и милиция. «Что то мои сегодня на удивление оперативно подъехали», – подумал я, поймав себя на мысли, что снова называю ментов «своими».

***

Поскольку на место происшествия прибыла в том числе и группа Резакова, со всеми положенными в таких случаях ментовскими формальностями я расправился довольно быстро. Правда, все равно с меня взяли расписку о том, что я обязуюсь прибыть «куда надо» по первому зову доблестных правоохранительных органов. Покидая кабинет профессора, на время превратившийся в штаб проведения первоначальных оперативно розыскных мероприятий, я поймал благодарный взгляд Ирины Сергеевны. Что ж, я действительно умолчал о ее роли во всей этой истории. Однако уверенности в том, что ей гарантировано счастливое и безоблачное будущее, у меня, честно говоря, не было.

Наверняка Винт (а теперь я понял, что это именно его разговор с Румянцевой я вчера подслушивал) или сам Кулыгин были где то неподалеку и видели, что «мерседес» отправился в полет без пассажиров.