|
.. Может быть, она боялась потерять их в воде, не знаю...
- А вы видели эту женщину?
- Я видел ее после того, как она выпрыгнула в окно и побежала. Я
спустил собаку.
- Значит, вы сами не можете сказать с уверенностью, что сумма укра-
денных драгоценностей составляла хотя бы две тысячи, не так ли?
- Ну, мне кажется...
- Вы даже не знаете точно, украли ли у вас драгоценности на сумму в
одну тысячу долларов?
- Я не знаю вообще, украли у меня что-то или нет, - ответил Элдер
сердито. - Я просто открыл шкатулку, в которой храню драгоценности, и
мне показалось, что там многого не хватает.
- Но когда вы называли сумму в пятьдесят тысяч, вы просто вспомнили
сумму страховки, не так ли?
- Ну, пожалуй, можно с этим согласиться.
- Вы еще не заявляли в страховую компанию?
- Нет, сэр.
- И, если честно, - спросил Мейсон, - вы не собираетесь требовать
компенсацию у страховой компании, не так ли?
- Я не понимаю, при чем здесь это. По-моему, мне необязательно сидеть
здесь и выслушивать, как меня запугивают, - сказал Элдер.
Мейсон повернулся к судье Ланкершиму.
- Вот видите, ваша честь. Я соблюдаю условия. Если бы он назвал сумму
в пятьдесят тысяч, я бы согласился на, залог в пятьдесят тысяч. Однако,
как видите, он не может назвать ни одной из украденных вещей, а в этом
случае прокурор обещал отпустить мою клиентку под честное слово и вообще
закрыть дело и...
- Не так быстро, - вставил Колтон. - Вы все же оказываете давление на
свидетеля...
- Мне не нравится слово "давление", - сказал Мейсон. - Этот человек -
бизнесмен. Он знает свои права. Я только прошу его сделать прямое заяв-
ление суду. Он боится это сделать. Боится назвать хотя бы один предмет и
поклясться, что эта женщина украла его, потому что не сможет доказать.
Одно дело - говорить о пятидесяти тысячах журналистам, другое - доказать
это.
- Но зачем человеку заявлять, что у него украли драгоценности, если
их у него не крали? - спросил удивленно судья Ланкершим.
- Потому что, - ответил Мейсон, - у него есть причины, по которым он
хочет, чтобы подзащитная была задержана.
- Вы понимаете, мистер Мейсон, что это очень серьезное обвинение?
- Понимаю. И могу сказать суду и мистеру Элдеру, что подзащитная со-
бирается подать в суд на мистера Элдера за клевету. А я собираюсь попро-
сить у мистера Элдера, когда он будет под присягой, предъявить доказа-
тельства, что у него украли хотя бы одну драгоценность. Более того, я
буду настаивать, чтобы представители страховой компании проверили нали-
чие всех драгоценностей в доме Элдера, указанных в страховом полисе.
Мейсон умолк, наступила напряженная тишина.
Наконец ее прервал Элдер:
- Это какой-то абсурд, - сказал он. - В субботу вечером я был возбуж-
ден, а вчера утром еще не совсем пришел в себя. Я не знал, что на меня
собираются так давить. |
