– Как куда? Вот по этому самому адресу, к Крячко Елене Тихоновне.

– Ну приедешь ты. И что, спросишь: «Не умирал ли у вас в роддоме ребенок? Не писали ли вы отказное заявление?» Родион, мы журналисты, а не гестаповцы.

– Глеб, ты, кажется, хотел изобличить убийцу, – обиженно заметил Каширин.

– И продолжаю хотеть. Но это не повод, чтобы врываться в дом к несчастной женщине и задавать беспардонные вопросы. Ей и так больно. Неужели ты не понимаешь?

– Хорошо, твои предложения.

– Нужно ехать к родственникам.

Посмотри по базе, где живут ее родители, братья, сестры.

– Уже посмотрел. Братьев и сестер нет, отец умер, а мать, Оксана Львовна Епифанова, пятьдесят два года, прописана в Зеленогорске.

– Тогда собирайся. Нам предстоит дальняя дорога.

14

В Зеленогорск – курортный пригород Санкт Петербурга – мы приехали уже затемно. Я с трудом вел «Ниву» – страшно ныла рука, отбитая сержантом Кругловым. «Зачем берут в милицию таких подонков? – думал я по дороге. – Впрочем, где они еще нужны? Что умеют?»

Дом Оксаны Епифановой находился в самом центре городка, рядом с величественным зданием районной администрации. Мы поднялись на четвертый этаж. Вот и искомая квартира. Каширин уже хотел нажать на звонок, но я его остановил.

– Подожди, она может испугаться и не открыть. В таких ситуациях надо действовать наверняка.

Я достал из кармана «трубу» и набрал семь цифр. Было слышно, как за дверью зазвонил телефон.

– Оксана Львовна? Здравствуйте.

Вас беспокоят из Агентства журналистских расследований. У нас к вам разговор имеется, но хотелось бы не по телефону… Когда встретиться? Да хоть сейчас. Тем более что мы под вашей дверью стоим…

Спустя полминуты дверь квартиры приоткрылась, и хозяйка через цепочку попросила показать наши удостоверения.

– Вы действительно работаете у Обнорского? – спросила она. Мы кивнули. – Считайте, что вам повезло. Я – его почитательница.

Мы прошли в квартиру, которая представляла собой мини музей А. В. Обнорского. Книжные полки были заставлены литературными трудами Андрея Викторовича за последние десять лет, а по бокам телевизора двумя высоченными стопками возвышались видеокассеты с сериалом «Петербург криминальный» по мотивам произведений нашего шефа. Да, нам определенно повезло. Это просто подарок судьбы!

– Оксана Львовна, – начал я, когда хозяйка вернулась в комнату с тремя чашечками кофе, – вопрос, по которому мы здесь, настолько деликатен, что я даже не знаю, как его задать. Одно могу обещать – все, что вы сочтете возможным сказать, останется между нами и не будет предано огласке без вашего разрешения.

– Не знаете, как задать вопрос? Задавайте в лоб, – улыбнулась Епифанова. – Я ничего не боюсь.

Мы с Кашириным переглянулись.

– У вас ведь есть дочь? – спросил я после некоторой паузы.

– Да, Лена, она в Питере живет.

– А внуки, внучки? – подхватил Каширин.

Епифанова помрачнела и замолчала.

Я укоризненно посмотрел на Родиона.

– Оксана Львовна, извините, что мы вторгаемся в вашу личную жизнь, но ответ на последний вопрос для нас очень важен.

Епифанова прикоснулась губами к кофейной чашке, но пить не стала и, покрутив ее немного в руках, поставила на стол и отодвинула. Она долго молчала.

Потом заговорила.

– Не знаю, зачем это вам… Внук.

У меня должен был быть внук. Леночка очень ждала его, это был первый ее ребенок. Но… Он умер на второй день после родов… Это случилось две недели назад.