На полу плотным слоем валялись обгоревшие бумаги, которые я зачем то – сама не знаю зачем – стала ворошить ногой.
Из – под бумаг показалось что то блестящее – я нагнулась. Это была ручка. «Паркер». Я оттерла ее от грязи – и увидела выгравированную надпись «Чарлику в день рождения». Смешно.
Я продолжила бессмысленно бродить по кабинету и под очередной грудой мусора наткнулась на пачку документов. Каким то чудом они обгорели совсем немного, но текст был основательно испорчен водой, и разобрать написанное было почти невозможно. Зато шапка – Бюро региональных расследований – сохранилась отчетливо.
Это Бюро доставило немало неприятностей «Золотой пуле» и именно с ним было связано мое предыдущее приключение, когда волею судьбы я оказалась «внедренной» в него. Результатом этого внедрения стало мое купание в Финском заливе…
Повинуясь внезапному импульсу, я сунула найденные бумаги в сумку и, выходя из кабинета, столкнулась с Женей Бахтенко. Мы не виделись с ним с тех самых пор, как он помог мне «внедриться» в Бюро региональных расследований.
– Ты здесь? – удивилась я.
– Теперь спроси меня – почему? – зло ответил Женя.
При этих словах моя нечистая совесть болезненно екнула, потому что своей загубленной карьерой в Бюро мой бывший сокурсник был обязан исключительно мне.
– Женечка, – начала я, – я очень виновата перед тобой. Я знаю, что подставила тебя, но ты прости меня! Ты ведь ко мне хорошо относишься?
– Ладно, проехали, – немного помягчел Женя. – Сюда то ты зачем пожаловала? Опять пришла внедряться по заданию своего шефа?
Мне сделалось стыдно, а еще я подумала о том, что старая любовь действительно не ржавеет, и этот повзрослевший мальчик до сих пор относится ко мне хорошо. И я честно рассказала ему про звонок Вронского, про свое странное ощущение по поводу пожара в редакции, про то, что собиралась в библиотеку, а пришла сюда. Единственное, о чем я не смогла рассказать Женьке, была та ночь, которая не давала мне покоя.
– Знаешь, Рыжая, – окончательно простил меня он. – Не суйся ты сюда.
– Это почему?
– Потому, что кончается на "у". – Голос Жени снова стал суровым. – Объяснять ничего не буду, но если хочешь спокойно жить – забудь про Вронского и по пожар тоже.
– А если не забуду?
– Делай, как знаешь, но я тебя предупредил. – С этими словами Бахтенко со слался на занятость и ушел.
Я осталась одна и стала думать, что делать дальше. Здравый смысл подсказывал мне, что к Женькиным словам стоит прислушаться, но какой то вредный бес уже прыгал внутри меня, убеждая в обратном. В раздумье я побродила по пустому коридору и полезла в сумку за сигаретами. Потом вспомнила о грозном предписании и, чтобы не нарушать правила противопожарной безопасности, вышла на улицу.
* * *
Я сидела в Агентстве и пыталась разобраться в документах, обнаруженных мной в редакции «Сумерек». Всего документов было девять. И только один относился заинтересовавшему меня Бюро региональных расследований. Насколько я смогла понять, это было какое то деловое письмо главному редактору Вронскому, но основной текст письма был почти безнадежно испорчен – мне не удалось разобрать ни чего даже с помощью лупы. Еще три бумажки, насколько я поняла, были расписками – в получении каких то (каких, было опять таки непонятно) сумм Вронским.
Кроме того, среди найденных документов находились три счета и несколько платежных поручений. Деньги редакция «Сумерек» направляла каким то ООО «Марта» и «КДК». В одной из платежек я разобрала отправленную со счета редакции сумму – 540 тысяч рублей. |