– Ну, Лариске вряд ли что то угрожает, – усмехнулась Вера. – Она сейчас в Швейцарии, в какой то крутой клинике – бабки зашибает. И будет там еще почти год.

На моем лице, видимо, проступила досада. И Вера сразу спросила:

– Ты хотел у нее что то узнать об однокурсниках?

– Хотел, – признался я, – она могла натолкнуть меня на мысль, зачем убирают ее однокурсников? Она ведь знает их всех – как они живут, чем дышат, какие у них проблемы. А теперь придется идти к кому то другому.

Я взял со стола бокал и залпом выпил. А потом посмотрел на Веру.

– Но все это может подождать до завтра, – я пытался исправить ситуацию. – Хоть я и не помню, где и когда мы с тобой встречались, но сегодняшний вечер я хочу провести с тобой.

Вера задумчиво смотрела в свой бокал. Повертела его в руке, стуча о стенки льдом (мы решили не выпендриваться с ведерком, а просто положить лед в бокалы, хотя в шампанское лед класть и не принято), тряхнула волосами, выдохнула и выпила.

– Все мужики сволочи, – констатировала она, – не я первая это сказала и, к сожалению, не последняя. Ты падла редкостная, но ты мне нравишься.

Еще с того самого дня рождения у Самойлиных.

И вот тут я вспомнил. Еще в то время, когда я занимался бизнесом, мы с Гошей провернули пару сделок, довольно удачных. А потом его кто то кинул, и он остался на бобах. Ему надо было срочно ехать выкупать товар, а денег не было. Он бросился к партнерам, у которых лежал его товар под реализацию. В том числе и ко мне. По договоренности, я должен был отдать ему деньги за его товар через два месяца, но мне стало жаль парня, и я отдал деньги досрочно. И поимел от своей Юльки за этот шаг шикарный скандал.

Тем более что часть уже оплаченного товара «зависла» на прилавке и продаваться не желала. А Гоша в тот раз выкрутился, затем опять поднялся. Через некоторое время он пришел ко мне с каким то предложением, но я уже ушел из бизнеса да к тому же разводился с Юлькой. В общем, мне было не до него. Но Гоша не забыл моей доброты и, встретив меня месяца три назад, пригласил на свой день рождения. В тот раз я как то очень быстро нажрался и напрочь забыл все, что происходило на празднике.

Я налил в бокалы шампанское, кинул лед. Обошел стол, подошел к Вере и… встал на колени.

– Если можешь, прости меня, – сказал я (между прочим, совершенно искренне).

– За что? – удивилась Вера, принимая бокал.

– За то, что забыл тебя. Я не помню, что между нами было в тот вечер.

Да и вряд ли могло что то быть. А я очень хочу, чтобы было. Ты мне нравишься, мы вполне взрослые люди и…

Договорить мне не дали, закрыв рот очень приятным способом. Бокалы упали на пол, а Вера опустилась рядом со мной…

***

Я закурил две сигареты и передал одну Вере. Мы уже давно переместились с пола кухни на широченную кровать, где нам было не в пример удобнее.

И тут замузицировал мой мобильник, оставленный в куртке. Я вскочил и бросился в коридор.

– Ты чем занимаешься? – спросила трубка голосом Гвичия.

– Трахаюсь, – честно признался я.

Уж кому кому, а Князю в этом конкретном случае я мог сказать правду.

– Хорошее дело, – согласился Зураб, – но тебя тут разыскивает какая то девушка. Говорит, что ты ей Серегина обещал.

«Рита», – понял я.

– Князь, будь другом, отдай ей один экземпляр нашего подарочного набора собрания сочинений шефа.

– Ты что? – возмутился Гвичия. – Это у нас для очень важных информаторов!

– Она очень важный информатор! – Я попытался привнести в свой голос как можно больше убежденности.