|
Когда Тибо вернулся, Анри будто бы уже лежал на земле, и вокруг тела начала собираться толпа. Он не может сказать, держал ли Анри Валюбер в руке стакан, когда говорил с ним, но уверяет, что сам он нес два стакана, по одному в каждой руке, и все еще держал их, когда вернулся, а значит, не давал один из них Анри Валюберу. Однако полиция не склонна принимать во внимание это обстоятельство, поскольку считает, что оно ничего не доказывает.
‑ Я не понял, кто эти два молодых человека. ‑ В отчете указано, что они более известны как Тиберий и Нерон. ‑ Вот как? Тиберия я знаю. Он ‑ подопечный моего брата, сирота или что‑то в этом роде. ‑ Накануне Клавдий Валюбер получил от вашего брата письмо, в котором тот сообщал о своем приезде. Анри Валюбер случайно узнал об одной афере, которая заинтересовала его настолько, что он решил приехать в Рим: речь шла о краже старинных итальянских рукописей. Вот копия его письма к сыну. Эдуар Валюбер торопливо протянул руку за письмом, взял его и стал разглядывать, держа довольно далеко от глаз. ‑ Да, это почерк моего брата, неуклюжий и претенциозный. Странно, что Анри решил приехать по такому поводу: обычно лишь настоятельная необходимость могла заставить его летом уехать из Парижа. Возможно, он был не до конца откровенен в этом письме. ‑ А вот еще одно письмо, более обстоятельное, он написал его одновременно с первым. Адресат ‑ Лоренцо Вителли. Это… ‑ Знаю. Старый друг Анри и его жены. Человек с благородным сердцем и проницательным умом, меня весьма интересует его мнение. Уже известно, что он думает обо всем этом? ‑ Что Анри Валюбер, очевидно, знал об этой афере больше, чем давал понять, и все происходящее наверняка близко затрагивало его, если он решился собственной персоной отправиться в Рим. Епископ встретился с ним в Ватикане утром, сразу по его прибытии. Анри Валюбер был взволнован. Он даже не зашел в библиотеку и полтора часа проговорил с монсиньором Вителли в его рабочем кабинете. Анри Валюбер отказался отобедать с епископом, сказал, что зайдет к нему попозже. Даже с Вителли он держался замкнуто и настороженно. Попросил только сообщить ему имена всех читателей, которые с недавних пор регулярно посещают зал архивов. Вителли принес книгу регистрации, и они вдвоем ее просмотрели. ‑ Может быть, у Анри возникли подозрения касательно кого‑то из их общих знакомых? Какого‑нибудь давнего друга? Поль пожал плечами: ‑ Итальянская полиция неофициально попросила у епископа Вителли разрешить ей вести расследование внутри Ватикана, взять под наблюдение сотрудников, которые работают в архивах, провести проверку фондов. Вителли согласился. ‑ Примите меры, чтобы моего племянника и двух его друзей немедленно освободили. Этот чересчур поспешный и неоправданный арест уже поставил меня в крайне затруднительное положение. ‑ Собственно, они не арестованы, просто их будут некоторое время держать под контролем. Все‑таки в тот вечер они были совсем близко от места происшествия. И два вышеупомянутых друга пытались увести Клавдия с площади. Эдуар Валюбер досадливо отмахнулся от него: ‑ И тем не менее. Сделайте все необходимое, чтобы не пошли разговоры о моем племяннике. Это своеобразный юноша, из‑за него у нас могут быть неприятности с итальянской полицией. Необходимо вмешаться, чтобы не допустить огласки и осадить журналистов. Иначе дело обернется катастрофой. Я хочу предотвратить это любой ценой. Необходимо задушить скандал в зародыше, Поль, и сделать это надо уже сегодня. ‑ Не вижу возможности ‑ разве что до конца дня поймать убийцу. Ко всему прочему сегодня еще воскресенье. ‑ Вы не поняли. Мне наплевать. Наплевать на преступника, который убил моего брата. Я хочу только одного ‑ чтобы об этом деле не болтали. Ясно вам? ‑ Вполне. Если мы пошлем туда французскую полицию, это только осложнит дело. |
