– В саду Мандельштама?

– Вы считаете, что это они?

– Не считаю, а знаю.

– Ишь ты, как чистенько. А я в полной уверенности, что это разборка среди группировок. Парня-то опознали. Довольно известный солнцевский боец.

– А мертвяк на Кировской у почтамта разве не твой?

– Это какой же? – Махов закрыл глаза, чтобы прокрутить на экране зрительной памяти сводный список вчерашних происшествий. Нашел: – Мужик без документов. Смерть, наступившая от острой сердечной недостаточности.

– Хочешь, покажу, чем была сделана эта острая сердечная недостаточность?

– Не понял, – признался Махов.

Смирнов из-за пазухи извлек сверток – комок в тряпице – и, развернув тряпицу, двумя пальцами ухватил широкий перстень.

– Смотри, – приказал он Махову, но в руки тому перстень не дал, из своих рук позволил глядеть. Показывая, поворачивал.

– Мини-шприц, – понял Махов. – Его же в лабораторию надо! – и вдруг спохватился: – Где вы его взяли?

– С пальца бойца солнцевской группировки, – признался Смирнов.

– Вы что, его вели?

– Вели-то вели, да не довели. Хотели на его связи выйти. Кто знал, что на такую работу в темную и просто за бабки лоха уговорят?

– За очень хорошие бабки этих рачков на что угодно уговорить можно.

Сделали паузу: оба-два обдумывали пути дальнейшего разговора. Наконец старчески кряхтя, Смирнов опять полез в карман.

– Фейс этот тебе случаем незнаком? – спросил он Махова и протянул фотку девять на двенадцать. На этот раз в руки отдал.

На крыльце почтамта стоял гражданин с поднятой рукой. На осмотр гражданина Махову хватило пяти секунд. Он вернул фотографию.

– Нет, – честно и сожалея признался Махов.

– Жаль, – огорчился Смирнов и вернул фотку в карман. – А я надеялся. Ты же многих из той конторы знаешь.

– Обижаете, – злобно ответил Махов. – Я на них не работал никогда.

– Жаль, – еще раз огорчился Смирнов.

– Завести меня хотите, да? – догадался Махов.

– Разозлить.

– Зачем?

– По горячке, может быть, проболтаешься о чем-нибудь для меня любопытном.

– Думаете, просто так я вам ничего больше не скажу?

– Если честно, то не думаю. Не с одной же ты фразой ко мне пришел. Одну фразу и Демидов бы принес.

– Вы умный, – похвалил его Махов. – И хитрый.

– А ты не знал?

– Знал, но чисто теоретически.

– Теперь же убедился на практике. Поехали, Леня.

– На главной московской свалке обнаружен труп. Обнаружен совершенно случайно: поддатый бульдозерист по пьянке ошибочно вскрыл законсервированную кучу, которую никогда не собирались вскрывать. Труп опознан. Это бывший зав.отделом ЦК Шаров. Вот такие пироги. Шаров этот вам не нужен?

– Он мне живым был нужен позарез. – Смирнов окинул взором Московские окрестности. – Ромка как всегда, оказался прав.

– В чем оказался прав Роман Суренович Казарян?

– В том, что Шаров уже труп. Леня, Леня, Леня… О Господи, как я их ненавижу! – сообщил Смирнов и заскрипел зубами.

– Успокойтесь, Александр Иванович!

– Как мне добраться до них, Леня?

– Это дело второе. Главное дело, чтобы они до вас не добрались.

44

В переулке, напротив кафе Маркони приткнулся служебный "Мерседес", у которого, пристроив зады на багажник, убивали время шофер и охранник. Значит, они его опередили. Игорь Дмитриевич во всяком случае. Перед тем как открыть дверь Смирнов полюбовался на художественно исполненную ручку.