|
Отец Бардони высадил его у гостиницы почти ровно в полдень, пообещав, что следующим утром, в шесть тридцать, подъедет и отвезет в аэропорт. Гроб Дэнни уже будет там, готовый к отправке. Теперь от Гарри требовалось лишь сесть в самолет. Оставаться было опасно, тем более в свете предостережения Марчиано, но Гарри не мог забрать тело домой и навсегда похоронить в качестве Дэнни, сердцем чувствуя, что это не его брат. Не мог он везти его домой и, похоронив, предоставить следователям возможность официально прикрыть дело об убийстве кардинала‑викария Рима; такой исход, подкрепленный множеством улик и соответствующий чьим‑то желаниям, навсегда заклеймил бы Дэнни как убийцу. После встречи с Марчиано Гарри был больше, чем когда‑либо, уверен, что это ложь.
Теперь нужно было решить, что делать, и начинать действовать как можно быстрей. В Риме двенадцать тридцать дня, значит, в Лос‑Анджелесе – полчетвертого ночи. Кого он там мог позвать на помощь вот так, прямо сейчас, кто может сделать что‑то, кроме как выразить сочувствие? Даже если Байрон Уиллис или кто‑то еще из коллег в фирме примет меры, чтобы найти в Риме хорошего, авторитетного адвоката, все равно с ним не удастся встретиться в ближайшие часы. А что даст встреча? Гарри объяснит, в чем дело. И все придется начинать с самого начала. Чтобы официально установить, что труп идентифицирован неверно, потребуется новое расследование, теперь уже на самом высоком уровне. В мгновение ока все они окажутся в эпицентре самого пристального внимания средств массовой информации, в ленты мировых новостей попадут он сам, его фирма, его клиенты. Нет, он должен найти другой путь. Действовать изнутри, обратиться за помощью к тому, кто уже в курсе всего. Гарри снова взглянул на визитку Пио. Почему бы не к итальянскому детективу, который занимается расследованием этого самого убийства? У них сложились какие‑то отношения, Пио сам предложил поддерживать с ним связь. Хоть кому‑то он должен был доверять? Хотелось бы верить, что в Пио он не ошибся. 12.35 В офисе инспектора Пио кто‑то, говорящий по‑английски, сообщил Гарри, что ispettore capo нет, но записал его имя и телефон, сказав, что тот перезвонит. Перезвонит – и все. Когда? Неизвестно. 12.55 А что делать, если Пио не перезвонит? Гарри не знал. Единственное, что ему оставалось, – верить в этого полицейского и его профессионализм и надеяться, что тот позвонит ему до завтра, до шести тридцати утра. 13.20 Гарри принял душ и брился, когда зазвонил телефон. Он схватил трубку, лежавшую на полочке над раковиной, измазав ее гелем «ральф лаурен». – Мистер Аддисон? Это Яков Фарел. – Гарри узнал голос. – Появилось кое‑что новое относительно вашего брата. – Что? – Мистер Аддисон, хотелось бы вас увидеть. Мой шофер заедет за вами и привезет к тому самому месту, где взорвался автобус. Там и встретимся. – Когда заедет? – Через десять минут. – Ладно.
* * *
Водителя звали Лестиньи или Лестини. Гарри не вполне разобрал его произношение, но не переспросил, потому что тот явно был не в ладах с английским. Гарри, одетый в очень светлую, почти белую рубашку‑поло, джинсы и кроссовки, в больших солнцезащитных очках, разместился на заднем сиденье темно‑бордового «опеля» и глядел в окно на римские улицы, по которым проезжали. Встреча с Фарелом изрядно беспокоила своей неожиданностью, но еще больше его беспокоило то, что могли найти на месте взрыва. И было ясно – что бы там ни нашли, эта находка окажется не в пользу Дэнни. Лестиньи или Лестини в черной форме фареловского охранника остановился, чтобы заплатить дорожный сбор, и, получив билет, выехал на автостраду. Город остался позади. По сторонам теперь тянулись виноградники, фермы и просторные равнины. |
