— Да и от колодца идёт свет, — согласилась Тереза.

— Это парашютисты летят, — сказал Андрей. — А они ведь сунутся сюда, сто процентов — сунутся!

— Значит, надо поторопиться, — Денис взял Терезу за руку. — Видишь меня?

— Теперь да.

Беглецы гуськом зашагали вдоль стены.

Поначалу Денис мог различать стену в полутора или двух метрах от себя и двигался медленно, напрягая зрение. Но, видя, что пол под ногами по-прежнему ровный и туннель не кончается, ускорил шаг. За ним и остальные двинулись быстрее. Светлое пятно колодца удалялось и скоро превратилось в едва различимую точку.

Денис замешкался, когда справа показалось ещё одна такая же светлая точка.

— Тут туннель разветвляется и, кажется, справа есть выход, — прошептал он.

— Так сворачивай туда, — Андрей оглядывался назад. — Браки уже спустились в туннель!

Действительно, далеко позади, там, где прошли земляне, мелькали фонари.

Денис какое-то время медлил.

— Нет, пойдём вперёд, — решил он. — Этот второй выход собьёт браков со следа. Они наверняка подумают, что мы там вылезли, и пойдут туда.

— Логично, — согласилась Тереза.

Свет приближающихся фонарей пробежал по заплесневелым стенам и воде, но до беглецов не добрался.

Туннель вскоре свернул и браки скрылись из виду. Отсветы от их фонарей ещё какое-то время носились сзади, наконец пропали и они.

Беглецы шли уже полчаса, а туннель всё тянулся. Под городом, похоже, существовала целая система туннелей. Они пересекались под прямыми или кривыми углами, иногда вели вниз, иногда — вверх, но чаще шли ровно, и тогда на их дне стояла вода.

Кое-где за стенами слышался плеск. Он особенно отчётливо звучал в тёмных круглых отверстиях, расположенных почти над самым полом. В такое отверстие вполне мог пролезть человек, но беглецы даже не обсуждали такую возможность. Они шли вперёд, от одного светового пятна к другому. Эти пятна обозначали проломы в сводах туннелей, образовавшиеся в результате того давнего взрыва, что уничтожил город. Систему подземных коммуникаций взрыв почти не затронул, но проломы встречались довольно часто. Дно туннелей в этих местах было завалено обломками. Иногда обломков было столько, что они преграждали путь, и тогда приходилось возвращаться назад и сворачивать в какое-нибудь из боковых ответвлений.

Глаза землян освоились с темнотой, и выяснилось, что в туннелях довольно светло. Ряска на воде, плесень и грибы на стенах испускали слабое свечение. Ряска светилась синевато, плесень имела разнообразные оттенки ржавчины, от светло-жёлтого до бурого, грибы почти всегда были бледно-оранжевыми. Это мертвенное свечение, разлитое по туннелям, позволяло обозревать их на большое расстояние. Путники не раз видели вдали мелькающие фонари и фигуры браков, которые, по-видимому, развернули в подземельях масштабные поиски.

— Надо вылезать отсюда, — в десятый раз уже говорил Андрей. — По мне, лучше развалины, чем эти вонючие грибы… Меня от одного их вида тошнит…

Схожее чувство испытывали и остальные. Коротко посовещавшись, беглецы решили выбраться на поверхность при первой возможности. Но такая возможность всё никак не подворачивалась. Ведущие наверх проломы были такими крутыми, что по ним мог взобраться разве только опытный альпинист, и то имея необходимое снаряжение. Между тем фонари браков мелькали всё чаще, заставляя беглецов то и дело сворачивать в боковые ответвления, где было ещё больше гнилой воды, плесени и грибов.

Они пробирались по одному из ответвлений, когда вдали за их спинами снова показались фонари.