— Мою Хору похитили, — говорит персомузист. — Мы были с ней неразлучны с самого Международного Юношеского Танцевального Конкурса в Жезове, на котором я победил и выиграл Хору двадцать пять лет назад.

— Хора — ваша персомуза? — уточняет Дрорег. Фистфут кивает.

Персомузу выливают из заколдованного костяного фарфора. Внешне это обычный серый манекен, правда, из дорогущего материала. Только этот манекен танцует — если персомузист сможет правильно нарисовать на его спине танцевальную руну.

Суть конкурсов персомузистов и заключаются в том, кто нарисует более сложную руну танца, которую затем исполнит его персомуза. Если персомузе не удается танец, значит, руна косячная и персомузист вылетает из конкурса.

Судя по тому, что этот кукловод-лауреат конкурсов пришел к Дрорегу, персомузисты нынче неважно зарабатывают.

Дрорег указывает на бинт на макушке Фистфута.

— Так вас обворовали или ограбили?

— О нет, — Фистфут погладил волосы, — это я сам. Упал в ванной.

Еще четверть часа Дрорег задает Фистфуту вопросы, ответы на которые не дают ему вообще никаких зацепок. Когда похитили куклу? Неизвестно. Куклой кто-нибудь заинтересовывался? Не уверен, возможно. Когда вы ее последний раз видели? Дома, когда ушел на сутки по делам. Каким делам? Неважно, это к делу не относится.

Спросив напоследок, где сейчас работает Фистфут, Дрорег берет аванс за дело и провожает персомузиста за дверь.

— Скользкий какой-то этот персо-чмо, — прорывает молчавшего столько времени огра. Дрорег накидывает пальто, хватает с вешалки шляпу.

— Поэтому заскочу к нему на работу, — говорит орк. — Выясню, что он за тип.

Жамамба согласно кивает. Наступает долгая пауза.

— Жамамба, — наконец рычит Дрорег, — выметайся живо из моего сарая.

Ворча, огр поднимается с койки.

Харчевня «Стопка» совсем не выделяется фешенебельностью и шиком. Мягко говоря. Запах кислого пива, грязные столы, рябые подавальщицы — явно не место для утонченных богатых аристократов. Похоже, нынче персомузисты сидят глубоко в заднем проходе мира знаменитостей.

Железные сапоги Дрорега простукивают по дешевому наливному полу в сторону барной стойки.

Гоблин-бармен расставляет в шкафу фруктовые сиропы для пива.

— Здесь работает мистер Фистфут? — спрашивает Дрорег.

Гоблин бросает на него косой взгляд и говорит: «Этот балахонник и тебе тоже должен денег?».

Дрорег оглядывается назад, смотрит на пустую узкую сцену, на пустые засаленные столы вокруг.

Дрорег почти видит, как на сцене танцует она — тонкая изящная кукла, видит, как ее гладкие белые руки вздымаются к потолку, к небесам за потолком. Длинные смольные волосы на голове «вживлены» в кожу, прядка за прядкой — эти искусственные локоны колышутся мягко, неторопливо. В такт музыки магнитофона стройные ноги подбрасывают фарфоровое тельце вверх, круглые коленки сгибаются, узкие бедра кружатся. Короткое сиреневое платьице развевается от танца.

Дрорег видит, как толпа за столами бузгает пиво, проливает пиво, рыгает пивом. Гудит.

Дрорег видит в тени за сценой жалкого скрюченного мистера Фистфута. Брошенного, никому не нужного лауреата какого — то там конкурса в Жезове.

— Мистер Фистфут давно здесь не появлялся, так ведь? — говорит Дрорег.

— Только пусть зайдет, целым ему не уйти, — ворчит гоблин. — Слишком многим здесь этот горе — артист задолжал.

— Ему неважно платили? — спрашивает Дрорег.

— Хозяин давал Фисфуту пол-аконита за вечер, — гоблин слизывает муху, прилипшую к горлу бутылки с сиропом.