— Мои поджилки толще твоей шеи, малыш, — урчит троллиха. Ее зад придвигается ближе, орк невольно отступает на шаг. Маленькие желтые глаза «феи» смеются.

Гневный крик перекрывает цокот шпилек вокруг:

— Мишель, быстро отойди от него!

К ним ползет четырехрукая нага, выше торса — худая девушка в синтепоновой курточке, ниже — здоровенный змеиный хвост. Хвост шуршит чешуйками по тротуару, по плечам бьют тугие косы, заплетенные из смольных волос.

— Ослепла, Мишель?! — кричит нага. — Это же орк! А ты, зубастый, шагай отсюда.

Нага втискивается между Дрорегом и задом троллихи. Орк хмыкает, троллиха недовольно разворачивается лицом.

— Канья, да уймись, — отмахивается троллиха. — Симона говорила же, что тот маньячило тщедушный, мелкий, с каменной ладошкой на шее. А мой малыш в железных сапожках, и смотри, какой крепенький, здоровенький.

Как бы в подтверждение Дрорег во все клыки оскаливается прямо в широкие напуганные глаза наги. Хвост девушки вздрагивает. А троллиха умильно говорит:

— Так бы и слопала этот клыкастый огурчик.

Дрорег говорит:

— Чем вас так напугал орк с каменной ладошкой?

— Будто не знаешь, — шипит нага и поворачивается к троллихе. — Мишель, все орки повязаны. Готова поспорить, этот в сапогах уже завтра будет хвастаться тому маньяку, как засаживал тебе.

— Маньяку? — переспрашивает Дрорег.

— Убивает наших девочек, — грустно говорит Мишель.

— С чего вы взяли, что это орк?

— А кто ж еще? Рядом с тем местом, где потом находили мертвых девочек, подруги замечали этого крадущегося дохляка. Ух, попадись мне, гадина!

Огромные ладони троллихи сжимаются в кулаки, пальцы громко хрустят. Шею быка, наверное, ломали бы с меньшим треском.

Дрорег вспоминает о Фистфуте и его кукле. Орк говорит троллихе:

— Мне от тебя кое-что нужно. Дам двадцать аконитов.

— Маловато, малыш, — тянет Мишель. — Но так и быть. Пошли по — быстрому за тем домом.

Нага упирает все четыре руки в бока и говорит:

— Никуда ты с ним не пойдешь.

— Мы можем и здесь, — пожимает плечами орк. Нага вылупляет глаза, офигевая.

— А малыш-то мой без комплексов, — улыбается Мишель.

Дрорег достает из кармана пальто две фиолетовые банкноты по десять аконитов.

— На прошлой неделе на 14–улице стоял человек, невысокий, в очках. Предлагал услуги персомузы….

— Погоди-ка, малыш, — говорит троллиха. — Так ты мне глазки все это время строил, чтобы тупо порасспрашивать? Ты издеваешься, сыщик драный?

Виновато поджав губы, Орк кивает. Мишель резко разворачивается и шагает прочь вдоль дороги. Каблуки троллихи громыхают по асфальту не хуже сапог Дрорега. Нага криво ухмыляется, нежные белые руки ее резко выдергивают у орка банкноты.

— Последний раз тип с куклой стоял здесь три дня назад, — говорит девушка-змея. — А до этого часто приходил. Стоял неприкаянным и жалко, как овца, блеял клиентам про куклу. Но кто захочет взять в постель бревно из холодной глины, когда вокруг столько живых горячих секс-игрушек.

Нага оглядывает тротуары, заполненные «феями». Теперь девушка улыбается иронично. Она тоже кукла, тоже продается за деньги. Если бы ее это не смешило, возможно, нага сошла бы с ума.

— Как в последний день выглядел хозяин куклы? — говорит орк.