Девон облизнул губы. Покосился на Дею — та больше не рвалась вперёд и, вздохнув, Ястреб произнёс:

— Мне стала нестерпима судьба сида. Я пришёл искать укрытия в твоих горах.

— Ты лжёшь, — улыбка на губах Кимы стала холодней, а в глазах появилась грусть. — Но я не буду сейчас говорить с тобой. Ты устал с дороги, а мой народ в эту ночь пьёт мёд.

Она подняла руку и очертила над головой дугу. Проследив за её движением, Дея обратила взгляд к потолку и увидела, откуда струится свет — в самом центре высокого свода располагалось отверстие, и лучи луны, проникая сквозь него, отражались от множества отполированных до блеска поверхностей скал. Все они имели разную форму и, присмотревшись, Дея разглядела изображения знакомых созвездий, которые, впрочем, здесь выглядели совсем по–иному.

— Сегодня самая короткая ночь. Пейте мёд и ложитесь спать. Мои девушки укажут вам путь — обратитесь к любой, — сидевшая на троне снова провела рукой в воздухе, и теперь Дея увидела ряды стражниц в таких же зелёных одеяниях, стоявших вдоль рва. — Завтра я вас призову.

Девон и Дея переглянулись. Девон пожал плечами.

— Я хочу есть, — негромко сказал он, но наследница Кейсар услышала и, махнув рукой, приказала одной из прислужниц приблизиться к гостям.

Девон осторожно взял с подноса диковинный фрукт и попробовал на вкус. Тот был вполне съедобным и даже вкусным, и Девон передал его спутнице.

Так, как и повелела им правительница фоморов, они ели и пили мёд, но Девон опасался говорить вслух о том, что его беспокоило, и Дея лишь молча оглядывалась вокруг.

Только когда, устав, они попросили проводить их в покои для сна, и одна из стражниц отвела их в небольшую пещерку, выстланную травой, Дея спросила:

— Что теперь?

Девон промолчал.

— Ты знаешь её?

— Да. Но помню с трудом.

Какое–то время стояла тишина. Девон делал вид, что старательно изучает расписанную изображениями животных и трав скалу.

— Дея, я вспомнил тебя.

Глаза Деи расширились.

— Я вспомнил всё, глядя на неё.

Девон поймал ладонь Деи и прижал к губам. Потом слабо улыбнулся краешком губ.

— Она лечила меня. Она давала мне зелье, которое снимало боль, и понемногу я забывал свою семью. Так я попробовал этот напиток в первый раз.

— Но при чём здесь я?!

— А потом… Когда я был у Ригана… он снова дал мне тот же напиток. Я узнал вкус, но тогда мне было всё равно.

Дея непонимающе смотрела на него.

— Для тебя всё это не важно, да? — спросил Девон, всё так же грустно улыбаясь.

— Не то чтобы… Девон, ты со мной. Я люблю тебя. Что ещё может меня волновать?

— Ничего, — улыбка Девона стала шире, но теперь в ней уже совсем не было чувств. Глаза его скользнули в сторону и наполнились льдом. — Иди ко мне, — он притянул Дею к себе и, обняв, коснулся губами виска. — Я тоже тебя люблю.

«Он ответит за всё», — мысленно закончил Девон. К своему удивлению, мысль о Ригане не вызвала у него злости. Только холод и пустоту.

Глава 36

В пещере, выделенной Девону и Дее, спалось на удивление хорошо.

Дея проснулась первой и долго лежала, глядя в отверстие в потолке. Свет не проникал сквозь него, но стены, вопреки обыкновению, не давили на неё.

Дея думала о том, как не похоже то, что она увидела здесь, на то, что она знала о фоморах до сих пор. Говорили, что это чудовища с одним глазом и одной ногой. Говорили, что они ненавидят сидов. Говорили, что… Она покачала головой, отгоняя от себя бестолковые мысли, и тут же ощутила руку Девона на своем плече.

— Не спишь? — прозвучал в тишине негромкий голос.