Трижды за это время гнев богини обрушивался на верховного друида, но Риган оставался непреклонен, как скала.

К концу же третьего года пришло время Бычьего пира, когда избранный духами, искупавшись в бычьей крови, должен был назвать имена четырёх королей туат — и пятое, имя богини, правящей над ними.

Риган молча наблюдал за ритуалом — всё шло так, как должно было идти. Хоть сам он и происходил из рода Краэб Уисниг, но никогда не желал быть королём — власть его простиралась куда дальше власти королей.

Он хотел, чтобы всё осталось как есть, и когда один за другим были названы три имени, Риган не сказал ни слова. Когда же пришло время назвать имя Ястреба, избранный должен был оплакать ушедшую к предкам кровь — но этого не произошло. Катаясь по полу в приступе священного просветления духа, блаженный выкрикнул:

— Ястреб! Девон, сын Ястреба! Хранитель древа Эо Мугну!

Девон, стоящий за спиной верховного друида, широко распахнул глаза, услышав собственное имя.

— Этот род мёртв! — не выдержал Риган. — Древо пало!

— Древо растёт! — продолжая биться в экстазе, воскликнул пророк. — Древо жизни не может умереть!

Риган лишь сжал кулаки, а Девону вдруг стало невыносимо смешно.

— И Дану, великая богиня, что стоит над ними! — закончил пророчество блаженный.

Риган, скрипя зубами, медленно повернулся к ученику.

— Если признаешь себя королём, мальчик, то знай, что ты король рода, предавшего меня.

— Хочешь ли ты усомниться в знамении, прозвучавшем в Таре на священном пиру? — спросил Девон, не в силах скрыть улыбки.

Риган ответил ему взглядом волка, загнанного в лисью нору.

— Быть может, церемония в Арме будет верней? — продолжил Девон.

Но ответа он так и не получил, и, устав ждать, вместе с тремя другими избранными вышел вперёд, чтобы принять корону из рук богини.

— Благодарю, — прошептал он, склоняясь в поклоне у её ног.

— Я рассчитываю обрести верного слугу, — ответила Дану тихо.

Девон не ответил ничего.

Глава 10

Девон медленно брёл по анфиладам пещер, каждая из которых перетекала в следующую, будто гигантская змея свернулась спиралью внутри горы и стала домом для людей.

Поначалу он не мог отличить одних пещер от других: самые верхние занимали Риган и его приближённые, на самой нижней жил он, его ученик.

Казалось, пропасть разделяет их — хотя едва попав сюда, Девон был уверен, что станет ближе к тому, кого ненавидел всей душой.

Каким же он был глупцом… Риган никогда не опасался его. Он никогда не видел в нём ни угрозу, ни врага, ни ученика — просто мальчишку, который полностью зависит от него.

Девон замедлил ход и стиснул кулаки от злости, а когда он остановился совсем, то обнаружил, что в тишине раздаётся негромкий плач.

Он замер, пытаясь преодолеть её, и тут же обнаружил, что в тишине раздаётся негромкий плач.

Девон огляделся, пытаясь понять, откуда исходит звук, и, определив направление, двинулся туда.

Пещеры обманывали его, заставляя кружить, то и дело упираясь в тупик, а плач всё не прекращался, будто преследовал его. Будто звучал у него внутри.

Наконец, миновав очередной поворот, Девон увидел девушку. Силуэт её с трудом удавалось различить среди теней. Юбки из разноцветных тканей разметались по полу, белая как мел рука лежала поверх одной из них — и, подойдя чуть ближе, Девон смог разглядеть на запястье кровь.

— Кто ты? — спросил Девон, опускаясь на корточки рядом с незнакомкой и касаясь кончиками пальцев её руки.

— Не разговаривайте со мной, — прошептала девушка, не поворачивая лица.

— Но ты же плачешь. Я хочу тебе помочь.