— Нет, — Риган потёр лоб, — я не о том. Зачем ты за мной вернулась?

— Я же тебе обещала, — Сенамотис улыбнулась и, протянув руку, легко коснулась щеки Ригана, запавшей, бледной и покрытой мягкой щетиной.

Риган на секунду накрыл её маленькую ладошку своей рукой. Ощутил щетину. Мгновенно вспомнил о том, что он должен быть гол, и, убрав руку Сенамотис, осмотрел себя со всех сторон. По всему выходило, что выглядит он не очень хорошо. Тело исхудало и имело болезненный вид, локти и колени стали угловатыми, как у старика, и ничего, кроме лёгкого покрывала, сползшего с бёдер, в самом деле не покрывало его.

Сенамотис тактично отвернулась.

— Одежды у меня нет, — сказала она. — Поверь, мне и самой не очень нравится это всё.

Риган кивнул. Он всё ещё чувствовал себя неловко, но, поколебавшись, поймал Сенамотис поперёк талии и притянул к себе. Внутренне Риган готовился к тому, что девушка его оттолкнёт, но этого не произошло — напротив, Сенамотис прильнула к нему всем телом и потёрлась виском о плечо.

— Ты сказал, что заберёшь меня с собой, — в голосе её снова звучала пронзительная грусть, — я жду.

— Тебе некуда идти? — Риган прищурился, начиная догадываться, что произошло.

Сенамотис лишь пожала плечами.

Риган глубоко вдохнул, собираясь с мыслями, и, не выпуская Сенамотис из рук, огляделся по сторонам. Они находились в каком–то лесу — судя по растительности, не слишком далёко от города.

— Хорошо, — сказал он. Риган сделал паузу, потому что решимость, которую он пытался изобразить, абсолютно не соответствовала тому, что происходило у него внутри — Риган до коликов в животе хотел есть, в то же время его мучила тошнота, кружилась голова, болели ушибы на спине и руках, а голова была пронзительно пуста. — Табличка у тебя? — спросил он.

Сенамотис кивнула и тут же прильнула обратно к его груди.

— Я хотел забрать ещё и кубок… — сказал Риган медленно, — но он, должно быть, остался в складках туники…

— Я не знаю, где она, — тут же ответила Сенамотис, — и возвращаться во дворец не хочу.

Риган задумчиво побарабанил пальцами по плечу Сенамотис. Он тоже не горел желанием попадаться на глаза царю, который варил авгуров в котле.

— Ну, хорошо, — повторил он. — Нам нужно спуститься к берегу. Там спрятана лодка.

Сенамотис кивнула и теперь только отодвинулась от него.

— Ты можешь идти? — спросила она. — Нам лучше не оставаться здесь надолго. Тебя считают мёртвым, но меня всё ещё продолжают искать.

Риган упёрся руками в землю и попытался встать. Его шатало, но он не был настроен ждать.

— Идём, — сказал он и покачнулся.

Сенамотис тут же подхватила его под плечо и испытующе заглянула в глаза снизу вверх. Риган всё никак не мог понять — играет эта девочка или нет. В пользу первого говорило всё, что он знал о людях. «Ей просто некуда идти», — напомнил себе Риган, но глаза Сенамотис говорили о другом. В них жила забота, которая, как ни старался Риган отыскать фальшь, казалась искренней.

В любом случае выбора у него не было, и, скрипнув зубами, Риган принял помощь. Так, поддерживая друг друга, они побрели по лесу, постепенно извилистыми тропами спускаясь вниз.

Песчаная полоса стала видна через несколько сотен шагов, но Риган остановился, осматривая берег сквозь хитросплетение ветвей.

— Подождём ночи, — сказал он. Сенамотис кивнула и помогла ему устроиться на земле.

Риган намеревался следить за берегом весь оставшийся день, но вскоре уснул и обнаружил это, только открыв глаза в темноте. Он выругался вполголоса, поняв, что проспал полдня или около того, но Сенамотис, сидевшая в паре шагов и смотревшая на море, тут же ответила на незаданный им вопрос:

— Ничего не произошло.