– А я считаю: Олеся – молодец! – прорычал Жихорь. – Настоящая русская баба! Знает толк в мужиках! И удовлетворить может кого угодно! И не надо этого стесняться!

– Да что вы такое говорите! – закричала с места пожилая женщина со смутно знакомым лицом. – Я, народная артистка СССР, никогда себе не позволяла такого разврата! Это все влияние телевидения, ваших шоу! Вы же сами развращаете нашу молодежь! В мое время такого не было!

– Вот потому вы и остались на старости лет на бобах, – захохотал Жихорь. – И вообще, из за таких как вы, мы социализм и не построили. Вы ж ни дать, ни взять…

Жихорь сопроводил слова неприличным жестом, имитирующим торопливые фрикции. Актриса заголосила что то невнятное, а Галахов, ухмыльнувшись тонкой змеиной улыбочкой, сообщил:

– Сегодня у нас в студии первая любовь Олеси. Встречайте, Алексей Подольский!

Карина вытаращила глаза. В студии действительно оказался Лешка, напуганный, озирающийся по сторонам, а Галахов, прытко прискакав к нему бодрым сайгаком, сунул микрофон под нос.

– Алексей, расскажите о ваших отношениях с Олесей. Тогда, в школе вы не подозревали об ее порочных наклонностях?

– Н нет, – испуганно ответил Лешка. – Не подозревал. То есть того… не было у нее никаких наклонностей. Девчонка и девчонка. Такая же, как все, ничего особенного.

– В самом деле? А какой она была в школе?

Лешка забубнил, рассказывая какие то нелепости, вроде физкультурных уроков, где бывшая возлюбленная лучше всех играла в волейбол, прыгала через козла и вообще долго занималась гимнастикой. Зал внимал со скукой, и, кажется, Галахов почувствовал это профессиональным чутьем, поскольку быстро оборвал ностальгические разглагольствования.

– Но как нам стало известно, впервые в порно… или, скажем так, в хоум видео, Олеся попробовала себя еще на выпускном, не так ли? – коварно продолжил Галахов. – Встречайте. Первый режиссер, снявший Олесю и Алексея в своем видео – Юрий Копылов.

Публика разразилась жидкими аплодисментами. Карина вновь вытаращила глаза, глядя, как в студии появляется уже второй одноклассник. На экранах появились кадры, показывающие кувыркающихся Лешку и Олесю. Довольный эффектом Юрка подошел к диванчику, где замер закипающий от ярости Подольский.

– Привет, – самодовольно произнес Юрка и протянул Лешке руку. Вместо ответа тот, не вставая, пнул одноклассника в живот.

Юрка отлетел в сторону. Бросившегося добить соперника Лешку схватили подоспевшие охранники. Актриса верещала в своем кресле, жеманно прикрывая глаза руками, Жихорь хохотал, а Галахов наблюдал за всем с удовлетворенной ухмылкой.

– Собачья свадьба, – заключила Сашка, села на уголок кресла и внезапно сказала с мольбой:

– Карин, прости меня, пожалуйста. Честное слово, я не хотела!

Карина не ответила. Сашка какое то время тоже молчала, а потом продолжила с отчаянием в голосе.

– Послушай, я ведь правда, не думала ни о чем таком. У меня просто очень очень плохо идут дела… и нисколько не сомневаюсь, что после испытательного срока меня выгонят вон. А я не хочу! Меня все устраивает. Тебе не понять! Не всем ведь повезло быть такими умными, как ты или вон, Ладка.

– То есть ты меня обвиняешь в произошедшем? – усмехнулась Карина. – Я виновата в том, что оказалась умнее тебя?

– Да… то есть, нет, конечно. Не в этом дело. Все слишком запуталось. Мне просто нужно было, чтобы кто то за меня поручился. Потому что не будет контракта – вышибут вон, и куда мне? На внутренние рейсы: «Москва Хабаровск»?

– На внутренних рейсах тоже люди работают.

– Работают, – взвыла Сашка. – Быдло всякое возят. А я не хочу! Я, может, хочу, как жена Абрамовича, встретить на своем пути простого миллиардера.