|
– Естественно, навещали! – вскидывается мама. – Мы виделись с ней… где-то в 1982 году. Лара была еще младенцем. Пасторша шокирована. – В восемьдесят втором? – Она нас не узнала, – быстро вставляет папа. – Она давно уже была не в себе. – А как насчет более раннего периода ее жизни? Никаких достижений? Историй из ее мо-лодости? – Бог мой, что ж вы никак не угомонитесь? – Диаманта вытаскивает наушники из ушей. – Разве не ясно, что мы здесь только потому, что обязаны здесь быть. Она не сделала ничего вы-дающегося. Ничего не достигла. Она была никем! Просто тысячелетним пустым местом. – Диаманта, – произносит тетя Труди с легкой укоризной, – ты не слишком вежлива. – Я просто говорю правду! Сами посмотрите! – Она презрительно обводит рукой комна-ту. – Если бы на мои похороны пришли только шесть человек, я бы застрелилась. – Милая леди, – священница делает пару шагов вперед, лицо ее раскраснелось, – ни одно человеческое существо на земле Божьей не является никем. – Да что вы говорите! – фыркает Диаманта. – Диаманта, – дядюшка Билл вскидывает руку, – довольно. Разумеется, я очень сожалею, что не навещал Сэди, которая, без сомнения, была особенным человеком, и я уверен, это же чувствует каждый из нас. – Он так убедителен, что воинственность пасторши тут же идет на убыль. – Но сейчас мы бы хотели с почетом отправить ее в мир иной. И думается, у вас такое же напряженное расписание, как у нас. – Он выразительно постукивает по циферблату. – Разумеется, – соглашается священница после паузы. – Я только подготовлюсь. Пока же, пожалуйста, отключите ваши мобильные телефоны. Окинув всех напоследок порицающим взглядом, она удаляется, и тетушка Труди немед-ленно поворачивается к нам вместе со стулом: – Какая наглость, давить на наше чувство вины! Мы вообще не обязаны были сюда прихо-дить. Открывается дверь, мы вскидываемся – но это не пасторша, это Тоня. Я и не подозревала, что она явится. Час от часу не легче. – Я опоздала? – Ее голос, напоминающий пневматическую дрель, заполняет собой всю комнату. – Мне чудом удалось выбраться из детского тренажерного зала, пока у близнецов не началась истерика. Похоже, новая нянька еще хуже предыдущей, а это что-то да значит… На ней черные брюки и черный же кардиган с леопардовыми пятнами, густые блестящие волосы стянуты в хвост. Тоня работала раньше офис-менеджером в «Шелл» и привыкла повеле-вать людьми. Теперь она мать Лоркана и Деклана и с утра до вечера повелевает нянями. – Как мальчики? – спрашивает мама, но Тоня ее не слушает. Она целиком сфокусирована на дядюшке Билле. – Дядя Билл, я прочитала вашу книгу! Просто потрясающая! Она буквально изменила мою жизнь! Я всем-всем-всем рассказала о ней! И фото вышло прекрасно, хотя, конечно, оригинал куда лучше. – Спасибо, дорогая. – Билл одаривает ее стандартной «да я знаю, как я крут» улыбкой, но от нее так просто не отделаешься. – Разве это не фантастическая книга? – обращается Тоня к нам. – Разве наш дядя Билл не гений? Начать с нуля! С двух монеток и большой мечты! Это любого вдохновит на подвиги! Так бы и взгрела эту подлизу. Мама с папой, похоже, готовы ко мне присоединиться, во всяком случае, они хранят молчание. Дядюшка Билл тоже не обращает на нее ни малейшего внимания, поэтому она неохотно оборачивается ко мне: – Как дела, Лара? В последнее время мы почти не виделись! Ты от меня прячешься! – И ее глаза буквально вгрызаются в меня, так что я невольно отшатываюсь. О нет. Я слишком хорошо знаю этот взгляд. У моей сестры Тони существует всего три выражения лица: 1. |
