|
Микаэлю захотелось позвонить кому-нибудь, но он вспом-нил, что сейчас три часа ночи, и сдержался. Вместо этого он посмотрел в Интернете расписание поездов – первый поезд в Стокгольм отправлялся в 05.20. Он открыл новый вордовский документ, закурил и минуты три просидел, уставившись в пустой экран компьютера. В конце концов он приподнял руки и начал писать: Ее зовут Лисбет Саландер, и Швеция узнала о ней из пресс-конференций по-лиции и заголовков вечерних газет. Ей 27 лет, ее рост 150 сантиметров. Ее описывали как психопатку, убийцу и лесбиянку-сатанистку. Распространявшиеся о ней измышления не знали границ. В этом номере «Миллениум» рассказывает историю о том, как государственные служащие организовали заговор против Лисбет Саландер ради того, чтобы защитить патологического убийцу. Писал Микаэль медленно, почти не внося в первый вариант исправлений. Сосредоточенно проработав пятьдесят минут, он создал за это время чуть более двух страниц, на которых в ос-новном излагались события той ночи, когда он обнаружил тела Дага Свенссона и Миа Бергман, и объяснялось, почему полиция сосредоточилась на Лисбет Саландер как на предполагаемом убийце. Он процитировал заголовки вечерних газет о лесбийских сатанистках, полные намеков на то, что убийства связаны со щекотливыми подробностями нетрадиционного секса. Тут он бросил взгляд на часы и поспешно закрыл ноутбук. Собрал сумку, спустился в ре-цепцию и попросил счет за номер. Расплатившись кредитной карточкой, он взял такси и поехал на Гётеборгский центральный вокзал. В поезде Микаэль Блумквист незамедлительно прошел в вагон-ресторан и заказал кофе с бутербродом, затем снова открыл ноутбук и прочитал текст, который успел написать в гостини-це. Он настолько погрузился в изложение истории Залаченко, что не заметил инспектора уго-ловной полиции Соню Мудиг, пока та не кашлянула и не спросила, можно ли ей составить ему компанию. Микаэль поднял взгляд и закрыл компьютер. – Домой? – спросила Мудиг. Он кивнул. – Вероятно, вы тоже. Она кивнула. – Мой коллега остался еще на сутки. – Вы что-нибудь слышали о состоянии Лисбет Саландер? Я все это время проспал. – Она очнулась только вчера вечером, и врачи полагают, что она выкарабкается и полно-стью поправится. Ей невероятно повезло. Микаэль кивнул. Он вдруг осознал, что не беспокоился за нее – просто исходил из того, что она выживет, иначе и быть не могло. – Что-нибудь еще интересное произошло? – спросил он. Соня Мудиг посмотрела на него с сомнением, прикидывая, какую информацию можно до-верить журналисту, который вообще-то знает об этой истории больше ее. С другой стороны, она сама села к нему за стол, да и, вероятно, более сотни репортеров уже успели разведать, чем за-нимается полиция. – Мне бы не хотелось, чтобы меня цитировали, – сказала она. – Я спрашиваю исключительно из личного интереса. Она кивнула и рассказала, что полиция усиленно разыскивает Рональда Нидермана по всей стране и особенно в районе Мальме. – А Залаченко? Вы его допросили? – Да, допросили. – И? – Об этом я не могу рассказывать. – Бросьте, Соня. Мне станет известно все, о чем вы с ним разговаривали, примерно через час после того, как я доберусь до редакции в Стокгольме. Кроме того, я не напишу ни слова из того, что вы мне расскажете. Она немного поколебалась, а потом посмотрела ему в глаза. – Он подал в полицию заявление на Лисбет Саландер за то, что она якобы пыталась его убить. Возможно, ее арестуют за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью или за по-пытку убийства. – А она, скорее всего, сошлется на право на необходимую оборону. – Надеюсь, – произнесла Соня Мудиг. Микаэль посмотрел на нее пристальным взглядом. |
