Проект обсудили.

    Внесли поправки.

    И приняли.

    Они стоят рядом, похожие на мать и дочь, кажущиеся хрупкими из-за отсутствия жира и крупных мышц. Неподвижные. Глянцевые шкуры слабо поблескивают в белом утреннем свете. Едва заметно вздрагивают хвостовые шипы - в едином ритме.

    -  У-у! - тихо, уважительно говорит дочь мастера, и на макушку ей, словно жуткий шлем, опускается морда Колючки. Нижнечелюстные лезвия нукты касаются пухлых щечек. Он замирает: миллиметром ниже, и Улянка обрежется.

    Колючка думает, что мама думает.

    Улянка думает, что мама с папой тоже думают.

    Мысли у всех у них сходятся.

    …Море серое, застывшее и плоское, точно накрытое стеклом. Если напрячь слух, различишь в шепоте ветра, как переплескивает вода у ног Великих Матерей. Нитокрис и Ития стоят на мелководье и смотрят вдаль, через океан. Глазами тут ничего не увидеть, но у нуктих хватает особых, других чувств.

    Уляна с Колючкой притихли на опушке, под пышной веткой. Прямо на глазах закрываются ночные и распускаются дневные цветы, но Улянка тысячу раз это видела и не смотрит. Она мерзнет, но даже холод ей нипочем.

    Что-то удивительное творится.

    -  Вот ты где, - над ухом говорит папа.

    Он шел тихо-тихо, чтоб никто его не заметил, но Колючка учуял его от самого дома, и поэтому Улянка только капризно пожимает плечом.

    -  Пап, - говорит она. - А чего теть-Нитокли… Нитокр-рис улыбается?

    Игорь невольно поднимает глаза. Старейшая самка питомника замерла, вся обратившись в проницающий взор; больше всего она похожа на скелет динозавра в музее. Нитокрис довольна; пожалуй, весела, в ней закипает азартный жар, который означает, что у Колючки появятся младшие братья. Ития реагирует ровнее. У нее меньше опыта, и она слегка тревожится.

    «Коллективное сознание нуктового прайда, которое концентрирует в себе самка-матриарх, напоминает по структуре коллективное сознание человечества. В преддверии войны рождается больше мальчиков и производится больше оружия - известно всем. У нукт это один и тот же процесс», - укутывая стучащую зубами дочь собственной курткой, Игорь вспоминает, как давным-давно Анжела рассказывала об этом Янине Лорцинг.

    …улыбается?!

    -  Почему - улыбается? - ошарашенно говорит Игорь.

    -  Ну папа, - рассудительно отвечает Уляна. - Я же у тебя и спрашиваю, чего она улыбается.

    -  Где же улыбается? Морды ведь не видно. Да драконы и не умеют, им нечем.

    -  Глупый ты, папа, - разочаровывается Уляна. Подхалим Колючка ехидно свистит из кустов. - Они улыбаются тут! - и девочка широко раскидывает руки, описывая в воздухе круг.

    «Мыслеполе», - понимает мастер.

    -  Тетя Нитокрис радуется, - говорит он. - Потому что скоро будет много новых маленьких дракончиков…

    -  Ух ты!

    -  Ага, - улыбается отец и поднимает Уляну на руки. - Пойдем-ка к маме, мартышка. Завтрак готов.

    -  Ага… - повторяет та.

    Угревшись, девчушка скоро засыпает у него на руках.