Мы умилостивили мужчину двумя бутылками самого изысканного золотого ликёра, который Бланка приготовит из водки, сахара и молочной сыворотки со специями, и обосновали ему целесообразность вовлечения ребят в спортивную деятельность, чтобы те не попадали в какие-либо передряги. Дон Лионель согласился. С тех пор любое упоминание о футболе всегда сопровождалось очередной рюмочкой золотого ликёра, а Мильялобо подверг себя риску всё же подарить нам одиннадцать пар обуви нужного размера. Тут следует объяснить, что именно столько обуви требуется для «Калеуче», команды мальчиков, и столько же для «Пинкойи», состоящей из девочек, а также шесть пар для запасных. Узнав о цене, дон Лионель разразился речью, обличающей экономический кризис, лососевые фирмы, безработицу, собственную дочь, этот бездонный мешок, что собирается его же и угробить, всегда прося у отца бóльшего. И вдобавок заметил, что футбольные бутсы — явный приоритет в неполноценной системе образования этой страны.

Уже под конец он вытер лоб, приговорил четвёртую рюмочку золотого ликёра и выписал нам чек. В тот же самый день мы заказали в Сантьяго обувь, а через неделю поехали на автобусе в Анкуд её забирать. Тётя Бланка запирает бутсы на ключ, чтобы дети не носили их каждый день, и распорядилась так: у кого вырастет нога, того просто исключим из команды.

ОСЕНЬ

Апрель Май

Глава 2

Ремонт в школе закончился. В ней люди и находят убежище в чрезвычайных ситуациях, потому что это самое безопасное здание, за исключением церкви, чьё ветхое деревянное строение поддерживается одним Богом, что и подтвердилось в 1960 году, когда в мире произошло сильнейшее землетрясение за всю историю наблюдений — девять с половиной баллов по шкале Рихтера. Море вышло из берегов, и вся деревня была на грани затопления, но вода остановилась у дверей церкви. За десять минут озёра уменьшились, целые острова исчезли, земля раскрылась и поглотила железнодорожные пути, мосты и дороги. Чили подвержена катастрофам: наводнениям, засухам, штормам, землетрясениям и огромным волнам, способным донести корабль к центру городской площади. У живущих здесь есть философия смирения на этот счёт: это испытания, посланные Богом, но в то же время жители нервничают, если долгое время не происходит никаких потрясений. Моя Нини именно такая женщина, всегда ждёт, что небо упадёт ей на голову.

Наша школа готова и к следующей истерике природы. Она является социальным центром острова: здесь собирается женский кружок, группа ремесленников и общество анонимных алкоголиков, в котором я побывала несколько раз, потому что обещала Майку О'Келли это сделать, хотя я была единственной женщиной среди четырёх-пяти мужчин, которые бы так и не осмелились при мне заговорить. И всё же я думаю, что не нуждаюсь в этом, поскольку ходила трезвой более четырёх месяцев. В школе мы смотрим фильмы, улаживаем мелкие конфликты, не настолько важные, чтобы вмешивались полицейские, и обсуждаем предстоящие вопросы, как, например, посев и сбор урожая, цены на картофель и морепродукты. Здесь Лилиана Тревиньо делает прививки и рассказывает об основах гигиены, слушая о которых пожилые женщины слегка веселятся. «Прошу прощения, сеньорита Лилиана, но как вы собираетесь учить нас медицине?» — говорят они. Акушерки уверенно утверждают, и весьма справедливо, что таблетки всё же сомнительная панацея, поскольку кто-то богатеет, продавая их. Они же выбирают домашние средства, которые, в основном, бесплатны, или крошечные гомеопатические пакетики.