|
Медленно, очень медленно, заставляя себя прильнуть к нему, девушка стиснула рукоятку маленького кинжала. – Дикарь! Животное! – взвизгнула она и, подняв руку с зажатым в ней клинком, бросилась на него. Камал так быстро отпрыгнул, что острое лезвие скользнуло по плечу. Арабелла несколько мгновений смотрела на длинный рваный порез, из которого капала кровь, взбешенная собственной неуклюжестью. Камал сурово посмотрел на нее. Ему хотелось смеяться. Болван, доверчивый болван! Багряные капли стекали по груди. Однако он не успел собраться с мыслями – Арабелла вновь набросилась на него. Он ударил ее по протянутой руке, и девушка пошатнулась. – Я убью тебя, ублюдок. – Она неумолимо надвигалась на него, по прежнему не выпуская кинжала. – Вырежу твое черное сердце! Камал с трудом увернулся и поймал ее запястье. Тонкие косточки захрустели под его пальцами. Из глаз Арабеллы хлынули слезы боли и отчаяния. Она что то кричала, всхипывая, но он безжалостно сжимал ее руку, пока клинок со звоном не упал на пол. Оба, задыхаясь, смотрели друг на друга. Наконец Камал выпустил девушку, но она тут же накинулась на него, колотя кулачками по щекам и груди, пытаясь ударить ногой. Он притянул ее к себе с такой силой, что ее болеро сразу же промокло от крови. Схватив Арабеллу за волосы, Камал резко запрокинул ее голову и, глядя в искаженное гневом лицо, расхохотался. – Надеюсь, кинжал был отравлен, – прошипела девушка. – В следующий раз я не промахнусь! Камал стиснул руки, чувствуя, что ее ребра вот вот треснут, но Арабелла не издала ни звука. Она не унизится до просьб и жалоб! – Следующего раза не будет, миледи! Ему страстно захотелось взять ее прямо сейчас, швырнуть на пол и сорвать одежду. Заметив пятно своей крови у нее на груди, Камал снова рассмеялся собственной глупости. Схватив ее за руку, он поволок Арабеллу в свою спальню и лишь мельком взглянул на покрытые синяками запястья, прежде чем снова привязать ее к кровати. Она вырывалась и сыпала ругательствами, но Камал спокойно продолжал свое дело. Закончив, он выпрямился и угрожающе склонился над маленькой съежившейся фигуркой. – Спокойной ночи, цветочек, – бросил он и, повернувшись, вышел. Вдогонку ему неслись яростные вопли. Дыхание Арабеллы постепенно выровнялось. Он не так уж сильно наказал ее, и неожиданно она засомневалась: неужели ей и впрямь хотелось убить этого человека? Неужели она так слабовольна, что не способна пожертвовать собой ради спасения родителей? Если бы удалось прикончить его, то ее смерть была бы неминуема. Уронив голову на руки, она тихо заплакала. Будет ли наказан Радж за то, что позволил обвести себя вокруг пальца? Она не хотела, чтобы несчастный евнух страдал из за нее. Время тянулось бесконечно; единственный светильник почти выгорел. Однако сон все не шел, и девушка тупо смотрела в потолок, гадая, что делает сейчас Камал. Она вздрогнула. Что, если он вернется и возьмет ее силой, а потом отдаст на потеху солдатам? Арабелла внезапно рассмеялась. Как глупа она была, как тщеславна, как гордилась своей стойкостью и мужеством! Даже в Неаполе она осталась бы в полной безопасности, если бы не дурацкая самоуверенность, дерзкая убежденность в собственной способности защитить себя. В дверном проеме выросла фигура Камала. Солдат с ним не было. Она быстро закрыла глаза и мерно задышала. – Я знаю, ты не спишь, Арабелла, – сказал он и, подойдя ближе, сел на край кровати. Девушка ничего не ответила. – Неужели ты так боишься меня, что притворяешься спящей? «Идиотка!» – выругала себя Арабелла, но с губ само собой сорвалось: – Я не боюсь таких, как вы! – Да, – медленно произнес Камал, – думаю, что не боишься. |
