|
– Будь ты мужчиной, поостереглась бы очертя голову мчаться в лагерь врага, не зная ни численности, ни расположения его войск. «Ну да, – подумала Арабелла, по прежнему не глядя на брата, – конечно, у глупенькой женщины нет ваших преимуществ, не говоря уже о стратегии и тактике». Она кивнула и одарила брата сияющей улыбкой. Адам, не поверив сестре, испытующе уставился на нее, но мысли его были заняты другим. – Белла, я послал Винченцо наблюдать за вашей виллой, но, боюсь, этого недостаточно. Как ты нашла Рейну сегодня утром? – Необычайно притихшей. Господи, да после того, что с ней сделали, я не удивилась бы, если бы она забилась под кровать и отказывалась выбраться оттуда! Когда я выходила от нее, леди Делфорд собиралась дать ей слабительное. – Она расхохоталась, припомнив уморительную сцену. – Но Рейна весьма ловко отговорила ее и… – Белла, – неожиданно перебил Адам, – мне нужно идти. Держись поближе к виконту и подальше от графини. Предчувствую, что события будут развиваться с неимоверной быстротой. – Хочешь сказать, что мы подлили масла в огонь? – Странно, – задумчиво протянул Адам, теребя бороду, – но мне кажется, что пламя уже разгоралось задолго до нашего появления в Неаполе. Это словно запутанный клубок, который может распутать только один человек. – Кто именно, Адам? Он пожал плечами: – Я почему то сердцем чувствую, что на это способен только отец. «Ну да, а я должна сидеть сложа руки и выжидать, как развернутся события, – – подумала Арабелла, – и все из за его злосчастной интуиции?!» Однако она ничем не выдала своих мыслей и ангельски улыбнулась. – Будь осторожнее, киска, – попросил брат, обнимая ее. – И позаботься о Рейне. – Ах, вот в чем причина твоих тревог, – деланно рассмеялась она. Но Адам с упреком покачал головой и направился туда, где была привязана его лошадь. За ужином Рейна весело болтала с родителями и беззаботно смеялась. Арабелла молча удивлялась подруге, поскольку та казалась вполне искренней. Арабелла не знала, что Рейна приняла решение, твердое решение. Девушка безмятежно улыбнулась отцу, когда тот, прервав обличительную речь против всех иностранцев вообще и итальянцев в частности, остановился, чтобы пригубить вина. Арабелла воспользовалась представившейся возможностью, чтобы заговорить с леди Делфорд. – Кажется, леди Идеи успела перечислить все самые скандальные придворные сплетни, мадам? – Дорогая, – вздохнула леди Делфорд, – вы просто не представляете, на что способна эта женщина и ее неутомимый язык! – Вероятно, – вмешался лорд Делфорд, – нам с вами выпали на долю одинаковые пытки, любовь моя. Вчера мне пришлось вытерпеть строго конфиденциальную беседу с королевой. Эта женщина поистине одержима ненавистью, особенно сейчас, когда Наполеон требует отставки Актона. Она рвала и метала, так что я едва удержался от того, чтобы не засунуть ей кляп! – Наполеон, не терпит Актона из за его проанглийских настроений, сэр? – спросила Арабелла. – Да, – кивнул виконт. – Правда, его отставка ничего не решает! Господи, порой мне хочется, чтобы Везувий вновь проснулся и затопил лавой весь этот проклятый город. Тогда мы вернулись бы наконец домой, а их королевские величества могли бы отречься от престола и удалиться на покой в Сицилию. – Сомневаюсь, чтобы лаццарони одобрили твои планы, отец, – сухо заметила Рейна. Эдвард Линдхерст ответил дочери любящей улыбкой. |
