– Умрет, – бесстрастным тоном закончил Селуччи, неотрывно смотря на Вики, находящуюся в бессознательном состоянии. Ему казалось, что вся вселенная накренилась, и он, не в состоянии удержаться, неумолимо скатывается с этого склона.

– Да. – По отсутствию эмоциональной окрашенности голос вампира вполне соответствовал интонациям Майка. Они не могли себе позволить дать волю собственным переживаниям. – Если она умрет, я должен буду избавиться от тела. И справиться с этим я смогу только в Торонто.

– Избавиться от тела?

– Могут возникнуть определенные трудности, если я этого не сделаю, вы так не считаете? Назначат вскрытие, на расследовании будут задавать массу вопросов, на которые я предпочел бы не отвечать.

– Значит, она просто исчезнет...

– Именно так. Еще одно нераскрытое преступление.

– А я должен буду вести себя так, будто не имею ни малейшего представления, жива она или умерла.

Фицрой поднял поникшую голову и позволил прозвучать в своем голосе намеку на властность.

– Скорбите по ней как по умершей, детектив.

Селуччи даже не стал притворяться, будто неправильно его понял. Он отвел взгляд от Вики и дерзко встретился глазами с вампиром.

– Скорбеть по ней, независимо ни от чего? Будь ты проклят! Нет, ты сообщишь мне, что произойдет, Фицрой. Если она умрет, я буду ее оплакивать. Если же пропадет в ночи вместе с тобой, я... – У него на скуле заиграл желвак. – Я буду печалиться о ней, словно лишился части самого себя, но не буду оплакивать, если она будет не более мертва, чем ты сам сейчас.

С того момента, как они обнаружили Вики умирающей там, в лаборатории, Генри отсчитывал время по ударам ее сердца. Чтобы исследовать душу Селуччи, ему потребовалось три удара.

– Вы и на самом деле так думаете, – сказал он наконец.

– Да. – Это слово с трудом сорвалось с губ Майка. – Я действительно так думаю. – Он нервно сглотнул и попытался взять себя в руки. Затем глаза его внезапно расширились.

– Что вы имели в виду, когда сказали, что вам необходимо... насытиться?

– Мне показалось, что в этом вопросе для вас неясного не осталось.

– И от кого?

– Я выйду на охоту. – Это было бы прекрасно, за исключением того обстоятельства, что он невероятно устал. Ночь уже длилась дольше, чем любая другая, о которой он смог бы вспомнить. Казалось досадным, что придется охотиться, когда здесь был... Фицрой позволил проявиться своей власти немного свободнее, чем было необходимо.

– Прекратите немедленно. Я знаю, чего вы добиваетесь. – Не без усилия, Селуччи удалось оторвать от него взгляд и перевести его на женщину, лежащую на кровати. Она все еще была жива. Единственное, что имело значение, – поддерживать ее жизнь любым способом. Он принял такое решение еще в лаборатории. И будет придерживаться его теперь. – Если это кормление не включает ничего другого, кроме высосанной крови, можете заказать за мой счет.

Удивленный подобным предложением, Генри приподнял бровь.

– Это не включает ничего другого, кроме крови, детектив. Я не столько нуждаюсь в насыщении, сколько в пополнении запасов энергии.

– Прекрасно. – Селуччи сбросил с плеч куртку, старательно сложил ее наизнанку, чтобы не испачкать ковер, и принялся закатывать рукав. – Запястье, я правильно понял?

– Да. – Вампир покачал головой, исполнившись в равной степени удивления и уважения. – Вы знаете, за четыре с половиной столетия я ни разу не встретил человека, подобного вам. Вопреки всему, вы предлагаете мне свою кровь? – спросил он спустя некоторое время.